— Ты была с ним?
— Конечно, нет! — изумленно отозвалась Пруденс. — Меня заперли в стенном шкафу. Мы переговаривались через стену. Дэн плакал, а я успокаивала его, говорила, что если этот работник не обижал нас, когда был жив, то мертвый он нас и подавно не тронет. — Пруденс вспомнила, как долго старалась вычеркнуть из памяти этот страшный день — один из длинной вереницы бед и горестей.
— Какой — ужас… Я и не предполагал, что такое возможно.
Пруденс впилась в него взглядом.
— Само собой! Вы когда-нибудь бывали на фабрике, милорд? — спросила она, уже зная ответ. Уэнтуорт отрицательно покачал головой и надолго замолчал.
— Должно быть, тебе понадобилось собраться с духом, чтобы отважиться на новый побег, — наконец произнес он.
— У меня не было выбора. Когда девушки, работающие на фабрике, взрослеют, мужчины… начинают домогаться их, — она отвернулась.
— А как же управляющий? — удивился Уэнтуорт. — Ведь он обязан опекать вас. Неужели он ничего не знает?
Пруденс пренебрежительно махнула рукой.
— Знает, конечно, но понимает: чем больше внебрачных детей — тем больше рабочих рук. Он ни во что не вмешивался, а мне становилось все труднее… Больше всех ко мне приставал мастер, ну и… я ударила его обломком кирпича, а потом мы сбежали.
Несмотря на гнев, Уэнтуорт улыбнулся.
— Похоже, ты опасный противник, дорогая. Найти выход из такой ситуации!
— Теперь я не уверена, что это удачный выход. Мне надо было бежать одной. Если бы не вы, Дэн умер бы с голоду.
— Со мной вам бояться нечего, — заверил ее Уэнтуорт. — Если я не ошибаюсь, в этот момент пирог с малиной стремительно исчезает.
Пруденс сонно улыбнулась: в экипаже было тепло, ее давно разморило.
— Я так и не успела поблагодарить вас, — пробормотала она. — За то, что вы нас не выдали, и за мои новые туфли. — Вытянув вперед ноги, она с удовольствием оглядела их. — У меня еще никогда не было такой красивой обуви.
Пруденс продолжала прижимать к груди узелок, мечтая, как сегодня вечером скроит и сошьет юбку из отреза бледно-голубого батиста, купленного на ярмарке. Это была лучшая ткань, какая только нашлась у торговца. Сама Пруденс выбрала бы что-нибудь подешевле, но Уэнтуорт не позволил.
Прищурившись, Уэнтуорт изучал девушку. Красавицей не назовешь: рот великоват и на носу веснушки. Но громадные карие глаза под темными, изящно изогнутыми бровями придавали ей вид JOHOU лани. Очертания маленького подбородка свидетельствовали о решительном характере. Словом, это лицо невольно приковывало взгляд. Поразмыслив, Уэнтуорт решил, что его спутница — незаурядная личность.
