Прибрежные скалы были опутаны морскими водорослями, которые темными пластами плавали на поверхности сине-зеленой воды. Воздух был пропитан солью; большие крикливые чайки кружили над гаванью и ныряли за рыбой. Оранжевое солнце высвечивало на воде сверкающую дорожку, волны разбивались у берега с мерным шумом, словно успокаивая или зовя за собой.
Сердце Паолы сжалось в комок, глаза горели, колени дрожали. Она еще никогда не видела ничего более величественного и красивого. Неожиданно девушка подумала о том, что все это время искала то, что было призрачным и ненужным, что ее душа и тело были беспомощны и больны, похожи на безжизненно поникшие паруса покинутого корабля. Теперь ей хотелось слиться с этими просторами, слушать звонкие песни ветров, устремляться навстречу сверкающим небесам, колыхавшейся воде, а возможно, – даже опасности и риску.
Ниол представлял корабль с наполненными ветром парусами, уносящий его за океан подобно огромной белой птице, вдыхал свежий воздух, наслаждался вкусом соли на губах, и его сердце билось неровно, как в лихорадке. Годы безотрадного, тяжелого труда, несправедливых унижений, бесплодной любовной тоски казались ему дурным сном, наваждением, злобными происками невидимых врагов, насильно оторвавшими его от тех мест, которые являлись частью его души.
Глядя на пылающие щеки Паолы, прилипшие ко лбу влажные пряди каштановых волос, на карие глаза, в которых появился новый, необычный блеск, Ниол с надеждой спросил:
– Тебе нравится?
Девушка медленно кивнула.
– Я всегда хотел уплыть обратно за океан, – задумчиво произнес юноша.
– Ты? А твоя мать?
– Не знаю. Однажды ей уже пришлось оборвать свои корни, и она знает, как это больно.
– Недавно Химена призналась мне, что осталась в Мадриде ради тебя, – сказала Паола.
Ниол усмехнулся.
– Ради меня? Этот город так и не стал для меня родным. Вместе с тем мечты о потерянном рае, оставшемся там, за океаном, – это всего лишь мечты. Я до сих пор не знаю, кто я и для чего живу. – И, не дав ей ответить, добавил: – Я хочу искупаться. Подождешь меня здесь?
Паола кивнула, и он принялся спускаться вниз. Ниол ловко скользил по едва заметной тропинке, бесстрашно прыгал с камня на камень, и девушке казалось, что он по-настоящему отдаляется, уходит, навсегда покидает ее. Между тем за минувшие десять лет Ниол не просто стал для нее близким и родным человеком – он сделался частью ее жизни, которую невозможно отнять, не причинив глубокое горе душе и сердцу.
