В то время когда Ниол ехал на Белой Лошади по улицам Мадрида, Кончита, на которой вместо яркого танцевального наряда была одежда из мешковины, стояла в повозке, медленно везущей ее к месту казни. Рядом с ней находились две старые женщины, обвиненные в колдовстве, мужчина, который, согласно его признанию, вызывал из преисподней дьявола, и Мария. Всех их должны были повесить: перед вынесением приговора судья посоветовал обвиняемым искренне раскаяться в содеянном – в этом случае сожжение на костре обычно заменяли более «милосердной» казнью.
Кончита пребывала в ледяном оцепенении; она почти не ощущала тепла прижавшейся к ней Марии. Ее красота, веселость, страстность исчезли без следа, буря, царившая в душе еще сутки назад, сменилась полным штилем. Сейчас в ней жило только жуткое ожидание гибели.
Цыганка в полной мере осознала неотвратимость судьбы, когда не увидела вокруг ни одного знакомого лица. Где же Флавио, Джакомо и остальные, те, с кем она делила бродячую жизнь, пищу и кров?!
Вместо них девушка узрела народ, столпившийся по обеим сторонам улицы. Кончита всегда любила разнузданную, бесшабашную веселую балаганную публику, но эти люди внушали ей ужас. Цыганке не верилось, что те самые люди, чьи лица сейчас выражали злобное любопытство, презрительное равнодушие или дикую ненависть, несколько дней назад неистово хлопали ей и бросали в ее кружку монеты.
Кончита пошатнулась от внезапной слабости и, чтобы удержаться на ногах, вцепилась в Марию.
Именно в этот момент Ниол заметил ее и, уверенно раздвинув толпу, устремился к повозкам, в которых ехали осужденные. Вседозволенность инквизиции и всеобщий страх запуганного народа сыграли ему на руку: приговоренных к смерти охраняло всего несколько солдат, а остальные сопровождающие были служителями Церкви.
– Кончита!
Девушка обернулась. Ей протягивал руку всадник на белом коне, в то время как немногочисленная охрана уже начала суетиться, не зная, что делать. Она устремилась к нему всем своим существом и через минуту очутилась в седле, в объятиях его сильных рук. Ниол был готов пустить Мечту вскачь, давя толпу зевак, разинувших рты, но в это время Кончита увидела глаза подруги по несчастью.
– Мария!
Ниол перехватил ее взгляд. Юная черноволосая девушка, которую тоже ждала смерть, смотрела на них снизу верх и улыбалась чистой и светлой улыбкой. В ее взоре не было ни зависти, ни страха; в последние минуты жизни она радовалась тому, что ее подруге, возможно, удастся спастись.
