Мы посидели молча: что тут скажешь. Она тряхнула головой, словно отбросила тяжелые воспоминания, и сказала мне:
– Почему ты ни разу не проведала родителей?
– Зачем я к ним пойду? Что я от них видела хорошего?
– Как же так? Ведь это твои родители.
– Они вышвырнули меня из дому. Я никогда больше туда не пойду.
– Не говори так, грех! Они ждут тебя.
– Нет, госпожа Парвин, не могу. Даже не заговаривайте больше об этом.
Миновало три недели моей замужней жизни, и однажды утром в дверь позвонили. Неожиданно для меня: кто бы мог прийти ко мне в гости? Выбежав к двери, я увидела на пороге мать и госпожу Парвин. Они застали меня врасплох. Я холодно поздоровалась.
– Добрый день, молодая госпожа! – затрещала госпожа Парвин. – Похоже, вам тут прекрасно живется: ушли из дома и не оглянулись. Ваша матушка умирает с тоски. Я ей и говорю: “Пошли, своими глазами убедитесь – все в порядке с вашей дочуркой”.
– Глаз не кажешь, девчонка! – заворчала мать. – Я до смерти переволновалась. Три недели глаз не спускаем с входной двери, всё тебя ждем. Или ты вовсе забыла, что у тебя есть на свете отец с матерью? И наши обычаи и традиции выкинула из головы?
– Вот как! – огрызнулась я. – Это про какие же вы изволите говорить обычаи и традиции?
Госпожа Парвин закачала головой, подавая мне знак вести себя смирно, и вмешалась:
– Ты нас хотя бы в дом пригласи. Бедная женщина шла по такой жаре немалый путь.
– Хорошо, – сказала я. – Заходите, прошу вас.
Карабкаясь по лестнице, мать продолжала ворчать:
– Весь день после свадебной церемонии мы ждали вас, до поздней ночи – когда же молодые пожалуют к нам. Никто не явился. Тогда мы сказали: наверное, придут на следующий день, потом: придут в пятницу, потом: не в эту пятницу, так в следующую. Наконец я сказала себе: “Должно быть, девочка умерла или с ней что-то случилось! Как могла она оставить отчий дом и не заглянуть к нам? Словно у нее нет и не было отца с матерью, которым она всем обязана”.
Под такие речи мы добрались до холла наверху, но тут я не выдержала:
– Обязана? – крикнула я. – Чем, за что? За то, что сотворили меня? Разве я просила зачинать меня? Вы сделали это для собственного удовольствия, а когда получили вместо сына дочь, плакали и рыдали и сокрушались о том, что меня родили. Что хорошего вы сделали для меня? Я молила отпустить меня в школу. Отпустили? Я молила не выдавать меня замуж, позволить мне прожить еще год или два в вашем доме, где мне было так плохо! Позволили? А сколько вы меня били? Сколько раз я была близка к смерти? Сколько месяцев вы продержали меня под замком?
