— Немедленно уходим!
— Куда? — искренне удивился невозмутимый Рахья, — На новый конспират-тивный кфартир-ра?
Ленин резко остановился посреди комнаты и вдохновенно «выстрелил» пальчиком в потолок.
— Нет, това-ищ Яхъя! Мы идём в Смольный!
— Ка-ак, в С-смольный?.. Там оп-пасно-о! — завертел головой осторожный Рахья.
Но Ленин был уже сам одержим своим волшебным даром убеждения.
— Но, только пъедставьте себе на минуту, товаищ Яхья: йеволюция победила… А кто вождь?.. Тъёцкий?!. Нет, нет и ещё яз, извините, нет!
Ленин поднял с пола ушанку и нахлобучил себе на голову.
— Владимир Ильиць, вы бы хоть записку написали для сёстры, — почти слезливо простонал Рахья Ильичу, уже хватающему с вешалки пальто с каракулевым воротником.
— Вейно! Чейтовски вейно!.. — умилился вождь своей гениальной рассеянности схватил ручку и лист бумаги, начал диктовать себе вслух.
— Ушёл… туда… куда… бы… вы… не… хотели, чтобы я… уходил… Несколько ко-яво, но исто-ически вейно!..
— А, подпис? — поинтересовался Рахья, проверяя револьверы.
— Минуточку… Ульянов… нет, Ленин… нет, Владимир Ильич… нет, просто — Ильич!
Жирным росчерком подписавшись «Ильич», Владимир Ильич даже оставил кляксу вместо точки.
На улицах было промозгло. С Василеостровской стороны тянуло сыростью и холодным ветром. Дойдя до трамвайной остановки, Рахья поспешил на уходящий трамвай и за руку потянул за собой Ленина.
Очутившись в пустом вагоне Владимир Ильич авторитетно огляделся и резко направился к вагоновожатой.
— Това-ищ вагоновожатая, а что это у вас так мало пассажиёв? — поинтересовался у женщины великий революционный конспиратор.
Вагоновожатая смерила взглядом плюгавенького недомерка в компании с крепкого вида невысоким мужиком, и сочла разумным ответить недомерку вежливо и обстоятельно.
— Да было-то много! Вот, матросики патрульные зашли документы проверить, заодно и ладони посмотрели… И всех, у кого мозолей на руках нет, вывели, болезных… и — в расход! Пьяненькие были…
Женщина даже хлюпнула носом, сделав вид, будто собирается заплакать; а недомерок вынул руки из карманов и уставился на свои белые гладкие ладони, как будто впервые их для себя открыл.
— Н-да-с! — произнёс он с чувством умеренного сарказма, — Классовые чистки в нашем деле — вещь необходимая, но… Бывают и в нашем деле некотоые пе-егибы… Куй-езы й-еволюции, так сказать! Това-ищ Йяхья, а не по-я ли нам выходить?..
Рахья и Ленин на ходу спрыгнули с подножки трамвая и пошли по тёмной улице. Чуть впереди светился окнами дом с красным фонарём над подъездом. Обгоняя Ленина и Рахью с винтовками наперевес и криками «Даёшь!» пробежали матросы.
