— Эй, честной агар, далеко ли до Саклара?
Юнец отвечал на ломаном цлиянском и говорил неохотно, с ленцой растягивая слова и опасливо посверкивая выпуклыми глазами на хорошо вооруженного Ур Фту, тем временем ощупью проверявшего подпругу на своем гаварде.
— Да-а, ногой подать! Дымок уж носом чую.
— А сам-то оттуда будешь? — продолжал бодро выспрашивать Кин Лакк.
— Сакларские мы, вот стадо гоним.
— А нет ли у вас там какого-нибудь заведения на окраине? Нам бы поесть, попить да переночевать… — Голос у Форла сделался вкрадчивым.
— Постоялого двора что ли? Есть, как не быть…
— Так не проводишь ли нас прямиком туда, честной агар?
— Агар агаром, а не тружуся даром, — сказал пастушок и подло прищурился.
— Какую же ты хочешь с нас плату?
Пастушок взглянул на форла, словно прицениваясь, и с готовностью выпалил:
— Два рофа рабады, лухтики в голечном масле, крылышко фогоратки, мясную похлебку с корсовой кашей, ломоть идреца с жерфом и дюжину лацаев с вареньем.
— И это все в тебя влезет? — сказал Кин Лакк и в изумлении окинул взглядом щуплую фигурку.
— Что не влезет, с собой унесу, — проворчал несытый мальчишка.
— Ладно, по рукам! — не скрывая радости, воскликнул форл, и оба с царевичем вскочили в седла.
По какой дороге из четырех погнал провожатый свое стадо, Кин Лакк к вящей своей досаде так и не разобрал, хотя наступившая тьма и не была ему помехой.
— Поторопись, сынок! — прикрикнул он на мальчишку, ступавшего неспешно, словно и не ночь кругом. — Поторопись, не то лухтики простынут!
Но не успели они продвинуться и на один атрор, как дорога круто пошла вниз и в долине засверкали огоньки Саклара.
* * *
— Какие гости! Какие гости! Рад в оба сердца! — заискивающе проговорил хозяин постоялого двора, с трудом подбирая и произнося цлиянские слова.
— Можешь говорить по-своему, агар, — сказал царевич на чистейшем крианском. — Нам ведомо наречие Кри.
— Но не задавай лишних вопросов, — прохрипел Кин Лакк, отдавая хозяину поводья обоих гавардов.
— Что вы, что вы! Какие вопросы? — сказал хозяин, расплываясь в улыбке. — Никогда никаких вопросов не бывает у меня к честным агарам. Лишь бы платили звонкими хардамами за еду и ночлег.
— Ну и славно, — сказал Кин Лакк, извлекая увесистый кошель из седельной сумки и выкладывая в волосатую лапу харчевника блестящие шарики. — Вот тебе четыре хардама. Если все будет ладно, утром получишь еще столько же.
Он мягко подтолкнул царевича к дверному проему, сам шагнул следом и поманил за собой мальчишку-пастуха, уже отпустившего стадо разбредаться по деревне.
