— Ты хоть имеешь представление о том, что произошло? — продолжал разоряться я.
Она страдальчески поморщилась.
— Пожалуйста, потише. Ты не у себя на корабле, а тут орать не надо.
— Я уже никогда больше не попаду на корабль, — ответил на это я.
— Это почему же? — равнодушно спросила она.
— Я опоздал к старту, а тебе прекрасно известно, что это означает.
Услышав это она заметно оживилась. Снова натянула на себя одеяло, а затем безучастным тоном повторила мои слова:
— Ты опоздал к старту…
— Да. Черт возьми, Илона, что случилось этой ночью?
Она рассмеялась.
— Тебе лучше знать. Ты тоже принимал в этом самое активное участие.
— Но что случилось? Я же сам позвонил на коммутатор и попросил их перезвонить сюда в половине шестого утра. У меня должно было остаться достаточно времени, чтобы добраться до космопорта. Я позвонил туда только что, и дежурная уверяет, что они звонили сюда, и что абонент ответил.
Она снова рассмеялась.
— Как странно, дорогой. Кажется, я начинаю припоминать свой странный сон о том, как будто зазвонил телефон, и мне пришлось встать, чтобы ответить на звонок.
— Черт возьми! — выругался я. — Это очень серьезно. Неужели ты сама не понимаешь, что ты натворила?
— А при чем тут я? — возразила она. — Не забывай, что это была твоя мысль подзаправиться эйфорином, хотя я и предупреждала тебя о возможных последствиях.
— Но ты же уверяла, что уже принимала снадобье так много раз, что у тебя выработался иммунитет к его побочным действиям.
— Да неужели? Но вообще-то я уже так давно не была дома, а все мои запасы как раз и остались там. К тому же я слышала, что в таких случаях иммунитет постепенно ослабевает, и если человек потом снова решает употребить зелье, то переносит его даже еще хуже, чем тот, кто пробует эйфорин впервые в жизни. Выходит, что я и в самом деле встала и ответила на звонок.
— Илона, положение очень серьезное.
Она снова начала было смеяться, но затем передумала.
— Пойди в ванную, — велела она мне. — Там в шкафчике стоит пузырек с анти-эйфорином. Принеси мне его и захвати заодно стакан воды.
Я покорно отправился в ванную комнату и без особого труда разыскал пузырек с лекарством. Возвратившись обратно в спальню, я застал ее стоящей обнаженной перед большим окном, нежась в лучах пригревающего солнца.
— Единственный мой верный любовник — это солнце…, - блаженно пробормотала она, поворачиваясь ко мне.
Я глядел на нее в упор.
— Вот твой пузырек.
В ответ она лишь обреченно вздохнула.
