Он уходит поговорить с капитаном, оставляя с тобой свою молодую спутницу. Фрея смотрит на тебя и говорит, что она почти как зажигалка, которую доктор Милт дал тебе, чтобы сжечь старую фотографию. Ты молчишь, вспоминая именную надпись на золотой зажигалке. Фрея перебирается к тебе на колени. Ее теплые губы сжимают мочку твоего уха. Темные волосы пахнут фиалками. Вы не разговариваете. Выключаете свет и занимаетесь любовью, привыкая друг к другу. Ты пытаешься вспомнить, когда в последний раз был с женщиной, но не помнишь. Все сгорело, как фотография Прис…
Капитан «И-318» заходит в твою каюту и говорит, что во время посадки на Крит тебе не нужно будет прятаться в товарном отсеке, как при бегстве с Афина.
– Останешься здесь, – говорит он и смотрит на «золотую зажигалку» доктора Милта. – Останешься до тех пор, пока я сам не приду за тобой и не выведу с корабля. Не хочу, чтобы любопытные знали, кто помогает таким как ты.
Фрея прикрывает руками обнаженную грудь. Встает с кровати и начинает одеваться. Всего лишь именная зажигалка. Она проходит мимо капитана, не поднимая глаз. Ты натягиваешь брюки.
– У тебя остались родственники на Афине? – спрашивает капитан.
– Только дальние, – говоришь ты.
– Тем лучше, – говорит он и собирается уйти.
– Лучше для кого?
– Для них, – капитан стоит на пороге, не позволяя двери закрыться. – На твоем месте я бы выбрал смерть, – говорит он.
Ты молчишь, потому что ничего не знаешь о планете, на которую летишь. Но жизнь в любом случае лучше, чем смерть.
– Не всегда, – говорит капитан, словно читая твои мысли.
– Я всего лишь инженер, – говоришь ты.
Он кивает и уходит, оставляя тебя одного.
* * *
Снег. Ты едешь на машине с доктором Милтом и думаешь, что здесь не так уж и плохо.
– Я никогда раньше не видел снег, – говоришь ты доктору.
– Здесь его много, – говорит он улыбаясь. – Можно сказать, даже слишком много.
Ветра нет, и, когда вы выходите из машины, кажется, что мир этот кристально чист.
– Хотел бы я знать, какое здесь лето, – говоришь ты.
– А лета нет, – говорит доктор. – Только снег.
Лифт поднимает вас на девятнадцатый этаж.
– Вы привыкнете, мистер Арвал, – обещает доктор. – Мы сделаем все, чтобы вы привыкли.
Вы идете по коридору, стены которого обиты бледно-зеленой тканью.
– Здесь все иначе, мистер Арвал, – говорит доктор Милт. – Вечный холод заставляет ценить тепло. Беречь его.
Он открывает дверь в твои новые апартаменты.
– Впечатляет, – признаешься ты.
– Вы получите все, что пожелаете, мистер Арвал, – обещает доктор. – И уж поверьте, мы сделаем все, чтобы вам не пришлось бежать отсюда, как с родной планеты. И не считайте это одолжением. Это плата за ваши таланты. Поверьте, здесь умеют ценить подобное. Ценить и прощать. Ведь никто из нас не безгрешен, мистер Арвал. Ни я, ни вы.
