КиберШторм | страница 2
— Значит, ты не считаешь, что вспышки на солнце могут разрушить мир? — сказал Чак, подняв брови.
Из-за его южного акцента даже слова о катастрофах звучали из его уст, словно песня, а лёжа на шезлонге в рваных джинсах и футболке с «Ramones», он выглядел, как рок-звезда. Карие глаза игриво сверкали из-под непричесанных светлых волос, а вид завершала двухдневная щетина.
— Вот именно об этом я и просил тебя разговор не начинать.
— Я просто говорю…
— Все, о чем ты говоришь, всегда заканчивается катастрофой, — я закатил глаза. — Мы только что пережили одно из самых потрясающих превращений в человеческой истории.
Я повернул сосиски на гриле, и под ними вспыхнули язычки пламени.
Рядом со мной стоял Тони — один из наших швейцаров. Он по-прежнему был в рабочей форме и при галстуке, но пиджак всё же снял. Он был полноват, смугл, с итальянскими чертами, но был таким же коренным бруклинцем, как «Доджерс»,[1] что убедительно доказывал его акцент. Тони был из того разряда парней, которые моментально становятся своими, которые всегда готовы прийти на помощь. С его лица никогда не сходила улыбка, и у него всегда наготове была очередная шутка.
Люку он тоже нравился. С того момента, как он научился ходить, всякий раз, когда лифт замирал на первом этаже, Люк пулей вылетал из него и бежал к стойке, чтобы поздороваться с Тони, визжа от восторга. И чувства эти были взаимны.
Подняв взгляд от сосисок, я сказал Чаку:
— За последнее десятилетие родилось более миллиарда человек — каждый месяц по ещё одному Нью-Йорку, и так в течение десяти лет. Такого роста населения не было никогда прежде, и уже, наверное, никогда не будет.
Для пущей убедительности я помахал в воздухе щипцами.
— Разумеется, тут и там случалась пара войн, но ни одной особенно масштабной. Думаю, это говорит кое-что о человеческой расе, — я выдержал паузу для большего эффекта. — Мы становимся более зрелыми.
— Этот миллиард ещё сосет соску, — возразил Чак. — Подожди лет пятнадцать, пока все они не захотят себе автомобили и стиральные машины. Тогда и увидим, насколько мы зрелые.
— В мире на душу населения приходится вдвое больше средств, чем сорок лет назад…
— И, тем не менее, каждый шестой американец голодает, а большинство не доедает, — перебил Чак.
— И буквально с позапрошлого или даже прошлого года — впервые в человеческой истории, — продолжал я, — большинство людей в мире живут не в сельской местности, а в городах.
— Ты говоришь так, будто это просто здорово.