— И сколько уже человек в Сети?
— Точно не могу сказать, но уже больше тысячи.
Винс создал в Сети текстовый адрес «mesh 911», перенаправлявший вызовы на телефоны подчинённых сержанта Уильямса. К ним поступали десятки вызовов в час.
— А тебе присылают фотографии?
Мы попросили всех в сети присылать фотографии тех, кто пострадал или погиб, все совершённые преступления, комментарии, детали, всё, что только было возможно. Вся информация хранилась на жёстком диске в ноутбуке Винса.
— Да, — ответил он, — уже с полсотни набралось. Я рад, что идея прижилась, но фотографии…
Он опустил голову.
— Может, не стоит тебе на них смотреть.
Он вздохнул.
— Легко сказать.
Я положил ладонь ему на плечо.
Винс ни минуты не сидел без дела. Он создал в Сети форум, где люди могли делиться полезными советами, как выжить в холодную погоду, как лечить ожоги, как оказать первую помощь.
Там же выкладывали полезные приложения, в числе которых были радио, фонарик, компас и карта Нью-Йорка. Первый совет по выживанию в чрезвычайном положении написал сам Винс: как изготовить болеутоляющее из настойки марихуаны.
— Винс, ты уже много сделал, чтобы помочь людям, ты спас много жизней. У всех есть свои пределы.
— Может, мы смогли бы избежать всего, если бы могли заглянуть в будущее.
— Мы не можем видеть будущего, Винс.
Он с твёрдой решимостью посмотрел мне в глаза.
— Однажды я это изменю.
Я оказался в растерянности.
— Можешь отправить всем на нашем этаже сообщение об общем сборе на закате?
— По поводу?
Я глубоко вздохнул и посмотрел в сторону. В коридоре Тони с Люком изображали некое подобие пряток.
— Просто скажи, чтобы пришли. Нужно поговорить.
* * *
— Никто не ожидал, что это затянется надолго, — объяснял Чак собравшимся в коридоре. — Мы будем и дальше делиться с вами электричеством, обогревателями и инструментами, но вам придётся научиться заботиться о себе самим.
— А именно? — спросил Рори.
Я насчитал перед нами тридцать три человека. Коридор, несмотря на наши усилия, покрывался грязью. Одеяла на диванах и креслах усеивали пятна. Никто не мылся уже неделю, и мало кто за это время менял одежду.
Воздух был пропитан запахом пота. Туалет на пятом этаже превратился в помойную яму, и вонь оттуда проникала на наш этаж сквозь стены и перекрытия. Ковёр в коридоре промок от снега, который мы таскали в лифтовый холл в вёдрах и кастрюлях, и подушки с одеялами отсырели от влажности. Плинтусы покрывала плесень.
— Мы имеем в виду, что вам нужно самим находить еду, — сказал я, рассматривая запёкшуюся под ногтями грязь. — Мы больше не можем делиться своими припасами.
