— А фигура такая же классная? — Томас спросил это без намека на фривольность, как если бы поинтересовался, водит ли она по-прежнему «субару».
— Да. А у тебя с ней… Между вами что-то было?
— Что именно? — Он действительно не понял вопроса.
— Вы с ней встречались?
— Нет.
Впрочем, я мог бы и сам догадаться. У Томаса никогда не было постоянной девушки, а на свидания он ходил всего несколько раз. Его странный, замкнутый характер мало способствовал этому, и я вообще не был уверен, интересовали ли брата когда-нибудь всерьез представительницы прекрасного пола. В те годы, когда я сам еще прятал под кроватью известного рода журнальчики, Томас уже собирал свою необъятную коллекцию карт.
— Но она мне нравилась, — продолжил он. — А однажды спасла меня.
Я вскинул голову, пытаясь припомнить, о чем речь.
— Ты имеешь в виду тот случай с братьями Лэндри?
Томас кивнул. Однажды он возвращался домой из школы, когда дорогу ему преградили Скайлер и Стэн Лэндри — двое местных драчунов с коэффициентами умственного развития, которые даже при сложении вместе давали цифру, близкую к нулю. Братья начали с издевок над привычкой Томаса иногда разговаривать в классе с самим собой, а потом уже пустили в ход кулаки, когда появилась Джули Макгил.
— И что же она сделала?
— Крикнула, чтобы они оставили меня в покое. Встала между ними и мной. Обозвала их трусами и еще одним словом.
— Каким?
— Мерзавцами.
— Теперь вспоминаю, — кивнул я.
— Было стыдно, что за меня заступилась девчонка. Но если бы она не пришла на помощь, меня бы тогда здорово отдубасили… У нас есть что-нибудь на десерт?
— Не знаю. Хотя, по-моему, я видел в морозильнике коробку с мороженым.
— Ты не мог бы принести мне немного наверх? Я просидел с тобой дольше, чем планировал, и мне пора возвращаться. — Он поднялся из-за стола.
— Да, конечно, — ответил я.
— Я там кое-что разглядел.
— Что именно?
— На мониторе. Думаю, тебе можно взглянуть. Для этого не требуется специальное разрешение или допуск. По крайней мере мне так кажется.
— Что же там?
— Тебе лучше посмотреть самому. На объяснение потребуется больше времени.
— Намекни хотя бы.
Но Томас был упрям.
— Посмотришь сам, когда принесешь мне мороженое.
Через пять минут я поднялся в комнату брата. Из коробки ванильного мороженого мне с трудом удалось выскрести остатки, которых хватило на одну небольшую порцию, но этого было достаточно, поскольку сам я уже не хотел ничего.
Как я теперь понимал, мне вообще не следовало рассчитывать, что смогу уговорить брата изменить образ жизни. Родители годами стремились сделать это, но безуспешно, и глупо с моей стороны полагать, будто я сумею добиться большего. Мой брат оставался верен себе. Он всегда жил так, и с годами оставалось все меньше надежды на какие-то перемены.
