Хотя процедура преемственности на основе реинкарнации установилась относительно недавно – в XVI веке, – в ней выкристаллизовались древние тенденции и окончательное слияние обычаев, ритуалов и церемоний, элементов истинно классического буддизма и туземных, свойственных добуддийскому Тибету. Европейцы, как правило, считают, что, когда умирает далай-лама – у тибетцев на этот случай есть особое выражение, которое значит, что он с почестями телесно вознесся в рай, – дух Авалокитешвары сразу же воплощается на земле в теле новорожденного младенца. Это отнюдь не так. Максимальный срок реинкарнации обычного человека после смерти – сорок девять дней. Что касается бодхисатвы, на это может уйти намного больше времени, часто целых два года.
Однако в конце концов встает трудная задача поисков ребенка, в котором воплотился бодхисатва; и в этот момент в игру вступает типичный тибетский обычай, напрямую происходящий от институтов древнего шаманизма, который был религией Тибета до пришествия буддизма. Я говорю об институте предсказателей. После смерти далай-ламы самые важные ламы страны встречаются на торжественном конклаве и первым делом советуются с предсказателями. Фактически в монастыре Нечунг меньше чем в семи километрах от Лхасы живет официальный государственный предсказатель, чьи предсказания считаются бесценными. Однако с совещания с государственным предсказателем поиски только начинаются; это долгий и трудный процесс и может длиться годами. Интересно отметить, что он варьируется от случая к случаю и что всегда находятся разные чудесные знаки, которые приходится учитывать. Поиск отнюдь не заключается в прозаическом применении готовой формулы; скорее, это воплощение живой духовной реальности, в которой каждая новая ситуация выражается в разных внешних формах.
Что касается тринадцатого далай-ламы – то есть в 1878 году или позже, – нечунгский предсказатель впал в транс, как обычно в таких случаях, и ему открылись имена отца и матери ребенка. Но в Тибете имена особенно не помогут. Кроме знатных семей, тибетцы не пользуются фамилиями, и тысячи людей зовут Дордже или Дролма. Тогда предсказатель из Самье (один из старейших тибетских монастырей, по преданию основанный Падмасамбхавой в VIII веке) поведал, что «рядом с домом перерожденного Драгоценного Защитника есть гора в форме слона». Однако для устранения сомнений требовалась более точная информация. Как всегда бывает у людей, любая власть – денег, престижа или оружия – заставляет появляться разные группы, которые пытаются одержать верх. Так некоторые (настроенные прокитайски) заявляли, что перерожденный бодхисатва найдется на востоке. Другие (настроенные против Китая) утверждали, что он отыщется на западе. Третьи были уверены, что, вероятнее всего, это Такпо на юге Тибета. Тогда снова обратились к нечунгскому предсказателю, и он действительно обмолвился о Такпо. Однако он с таким же успехом мог дать и любую другую немного менее расплывчатую подсказку.
