— А девушка? — спросил Прованов. – Не она ли вас рассмешила?
— Старший военфельдшер Кузнецова! — приняв положение "смирно", представилась Маша.
Величать?
— Мария Федоровна.
Прованов окинул девушку внимательным взглядом, и Маша поняла, что комиссар бригады тоже не в восторге от такого пополнения. На всякий случай она ершисто подобралась, как зверек, ожидающий нападения.
— А как с медимуществом? — спросил комиссар.— Имеется ли у вас на первый случай хотя бы санитарная сумка?
Товарищ старший батальонный комиссар, разрешите доложить! Имеется все, все! Только что пригнала "санитарку". Медимущество — полный комплект: спальные мешки, чехлы, одеяла, носилки в машине новенькие. Даже дали химические грелки. Пробовала: бросишь в них снежку — и нагреваются!
Сидящие за столом с удивлением переглянулись.
— Товарищ Кузнецова, почему же вы об этом нам не доложили? — щелкнув пальцем по столу, спросил Жуков.
— А вы меня об этом и не спрашивали, товарищ старший лейтенант! — обиженным тоном проговорила Маша. — А на другие вопросы я ответила.
Жуков чуть смутился: права ведь девушка!
Мария Фёдоровна,— удивился Прованов,— как же вам удалось так быстро добыть все это богатство?
— А очень даже просто,— бойко ответила Маша.— Как получила предписание о назначении в батальон, сразу же, чтобы не терять времени, побежала на медицинскую базу. Спрашиваю: "Наряд на медимущество для сто пятьдесят второго есть?" Отвечают: "Есть". —"Можно получить?" — "Получай".
— Так-таки и "получай", без доверенности?
— Меня там знают по работе в двести девяносто восьмой авиационной базе. Доверенность я обещала привезти после.
— Да с такими кадрами можно в любую драку! — довольный ее докладом, воскликнул Прованов. — А раненых-то видели?
— Приходилось, товарищ комиссар. Первую перевязку сделала летчику Талалихину.
— Ну-ка, расскажите.
Маша охотно исполнила просьбу.
Ночью седьмого августа наши истребители вылетели по тревоге на перехват, а когда вернулись, меня срочно вызвали на аэродром. Сращиваю "Кто из вас ранен?" А они вместо ответа посмеиваются. "Если,— говорю,— вызвали, чтобы посмеяться, то яи на самом делёкого-нибудь из вас пораню".— "Не сердись, сестренка,— подошел ко мне Талалихин.— Перехватика бинтиком царапину". У него было пулевое ранение в правое предплечье и ожоги обеих рук.
Комиссар выслушал и сказал серьезно:
— Ваша работа, Мария Федоровна, уже теперь заслуживает всяческой похвалы. За один день вряд ли кто мог сделать больше. Что касается фронтовой жизни, то, думаю, при такой находчивости освоитесь быстро...
