Я достал из ящика тяжелый пистолет. Вытащил из рукоятки обойму. Патронов был полный комплект. Я загнал обойму обратно; она с мягким щелчком встала на свое место.
Когда я вечером вышел из дома, сердце колотилось так, словно я шел не спектакль смотреть, а грабить банк.
Мы встретились с Ириной в фойе театра. Она была в темно-зеленом платье без рукавов. Это платье очень подходило к ее глазам, делая их почти изумрудными. На правом запястье у Ирины блестел элегантный золотой браслет. Красивые черные туфли-лодочки на высоком каблуке еще больше подчеркивали стройность ее длинных ног. В общем, передо мной стояла настоящая красавица, только что сошедшая с обложки журнала мод.
Я пригласил ее в буфет и угостил апельсиновым соком. Прозвучал третий звонок, и мы поспешили в зрительный зал.
Как только свет погас, я смело взял Иру за руку.
— О-о, какие мы теперь храбрые, — скосила она глаза, но руки не отняла.
В антракте мы снова сидели в буфете, ели пирожные с кремом, украшенные глазированными орешками, потягивали через трубочки ледяную пепси-колу из высоких стаканов. А потом гуляли по фойе, рассматривая фотографии артистов. Все было хорошо, даже слишком хорошо.
Но меня ни на минуту не покидало предчувствие того, что после театра мне предстоит тяжелое испытание.
Спектакль окончился поздно. Я помог Ире надеть плащ, и мы вышли на улицу. Тьма охватила уже почти все небо. Горели фонари. Ирина жила неподалеку от центра, но идти туда надо было боковыми безлюдными переулками.
Не успели мы свернуть в первый переулок, как впереди замаячили три фигуры.
«Начинается», — подумал я, крепко сжав в кармане холодную рукоятку пистолета.
Фигуры медленно приближались. Еще издали я понял, что это не Паля, Роня и Скальпель, а совсем другие, незнакомые мне ребята. А когда они подошли ближе, я увидел, что это вовсе и не ребята, а взрослые мужчины лет по тридцать. Меня проколола мгновенная ненависть к идущей рядом Ирине. Ишь, каких мордоворотов подобрала!
В груди прошелестел ледяной ветерок. Я поклялся себе, что скорее умру, чем трусливо сбегу.
Когда мы поравнялись, мордовороты преградили нам дорогу. Один из них держал в руке недопитую бутылку пива.
— Пивка не хочешь пососать, девочка? — протянул он бутылку Ирине.
— Или с нами прогуляться? — мерзко осклабился второй, показав стальные коронки во рту.
Ирина прижалась ко мне, будто испуганный ребенок. И я понял, что она не имеет к этим типам никакого отношения. Несмотря на опасность ситуации, я ощутил огромное облегчение.
