Ну, потом, конечно, понял, что таких взрослых, как мне надо — их вообще не бывает. Те, которые сюда приезжают — они все ненормальные, им верить нельзя. Даже если какой тип не нарочно, а по случаю попадется. Вроде как нечаянно… Все равно он такой же, как и они. Пустой внутри. Кракен и его приберет себе. И уже глядишь — а в голове у парня — шур-шур-шур — Кракен хозяйничает. Вот и все дела.
А как я это понял, это я тебе расскажу. Как-то раз Хозяйка послала меня и Хромого в лес, хряка искать. Хряк в загоне стенку проломил, и свиньи все врассыпную… Ну, мы с ребятами набегались тогда — будь здоров! Но свиней, конечно, поймали. Они хоть и дурные, но тупые. А хряк — он, зараза, и умный, и злющий, клыки у него как кувалда, только острые…
Он тогда Плаксу Лизу чуть не загрыз, с тех пор рука у нее висит плетью, не поднимается… Ну, да не об этом речь.
Вот взяли мы тогда с Хромым палки и пошли в лес, хряка искать. Иначе, Хозяйка сказала, и не возвращайтесь, мол, — жрать все равно не дам и в дом не пущу, если хряка не споймаете.
Ну, пошли мы… А уже сумерки, стемнело в лесу. Хромой в руке фонарь со свечой держит, только что толку от того фонаря? От него даже вроде как темнота еще гуще.
Вошли мы в лес, а Хромой мне и говорит: стой, говорит. Давай послушаем. Все равно, мол, ничего не видно — может, услышим чего, что нас на след наведет. Если где ветка треснет или листья зашуршат — там, наверное, хряк залег. Больше-то никого в этом лесу не должно быть? Говорит, а сам трясется.
Я сразу просек, чего он боится. Места здесь дикие — здесь не то, что хряка, здесь и нас с ним обоих найдется кому сожрать. Нет, про Кракена я тогда еще вовсе не знал. Поэтому и не особенно боялся-то — считал, ну, подумаешь, там волк. Обычное животное. Его отогнать можно. Огнем напугать. Или криками.
Хромой мне ничего про это не говорил. Он тогда тоже ничего еще не знал. Но, думаю, чуял, как и я, что не так тут все просто на ферме… Ну, вот стоим мы с ним в темном лесу с этим тусклым фонарем и палками наизготовку, прислушиваемся.
Зубами прищелкиваем от страха, и оттого, что замерзли. Тянет холодным с земли, палые листья уже по краям белой каймой подернулись и аж позвякивают, как ледышки — тихонечко так. Словно крохотные феи или светлячки хрустальными бокальчиками чокаются. Страшно — ужас. Но хорошо.
Потому как в лесу свинячьим дерьмом не воняет, да и Хозяина с его полоумной Хозяйкой близко нет. И сыночка их, громилы Михея, тоже. Он, сволочь, дерется ужасно. Лапы как оглобли.
