Внизу, где раньше спала Рини, также произошли большие изменения. В дальнем конце находились две двери, ведущие в отдельные комнатки, в каждой из которых стояла одна-единственная железная кровать с хорошим матрасом и стеганым покрывалом. Рядом с кроватью стоял комод, а угол комнаты, завешенный шторой, должен был служить в качестве гардероба. Здесь же стоял отремонтированный стул, найденный на чердаке. Ни Джо, ни Прыщавый никак не могли поверить, что эти комнаты были подготовлены специально для них. На Прыщавого этот так подействовало, что он отважился обнять Рини и поцеловать ее в щеку. Надо сказать, что это был неожиданный порыв, который застал ее врасплох. Когда он отступил от нее, то сказал:
— Я должен был это сделать, Рини, потому что без тебя это чудо никогда бы не произошло. — Он не признался, что ему известно о заложенных кольцах.
Вдоль двух стен длинной комнаты располагались грубо сколоченные низкие деревянные помосты, только того и ждущие, чтобы их закрыли матрасами.
Снаружи были новая уборная и место для умывания с двумя умывальниками и полотенцами общего пользования на поворачивающемся кронштейне. Материал полотенец был грубым, но это не уменьшило восхищения мужчин.
Белла не уставала повторять снова и снова, что четверо мужчин сотворили чудо. Но в какой-то момент возникли некоторые затруднения, и они устроили совещание по этому поводу в будущей ночлежке, или, как они ее называли, Берлоге Большой Беллы. Это название придумал Джо.
Сейчас они сидели на скамьях у длинного стола, стоявшего в центре. Стол был сделан из двух покрытых цементом досок, найденных в куче строительного мусора. А подставки под них и скамьи мужчины подобрали на свалке, когда лазили там. На свалке они также нашли красный комплект для ванной комнаты. Состояние последнего поразило их. Джон выдвинул предположение, что кто-то не смог больше выносить этот цвет. Они также не могли поверить в удачу, когда старый мусорщик взял с них за все это лишь четыре фунта и пять шиллингов.
Белла сидела в конце стола. По ту же сторону расположились Джо и Прыщавый, а рядом с Прыщавым уселся Уилли. С другой стороны стола сидели Энди, Тони и Джон. Как раз говорил Уилли, и довольно грустным тоном:
— Я никому не помешаю, мэм.
— Я знаю это, парень, я знаю. Мы все это знаем. Но она больная женщина, у нее что-то не в порядке с головой, по крайней мере, с половиной мозгов, и как с этим быть, я просто не знаю. Возможно, раз она привыкла к Джо и Прыщавому, она со временем привыкнет и к вам, когда вы поживете здесь подольше.
