Она снова прервала свой рассказ.
— Ты в порядке, дорогая? — спросила она. — Мне продолжать? — Когда Рини слегка шевельнула головой, она заговорила: — Ну, тогда ладно. Короче, днем я тянула все, что могла, чтобы утолить голод. Я поняла, что не было смысла предлагать кому-то свои услуги, потому что множество людей находилось в том же положении, что и я. Но каждый вечер я пробиралась через те ворота и устраивалась на ночлег за ящиками. Так продолжалось до того утра, когда я собралась уйти, но ворота были заперты. Да, девочка, ну и попала же я! Двор и дом были обнесены стеной. В конце двора было какое-то каменное строение, которое выглядело так, словно вот-вот развалится, как и большинство домов в округе. В панике я начала трясти ворота. А потом появился этот мужчина. Он пришел, встал по ту сторону ворот и сказал: «Ну, и что я могу для тебя сделать?» У него был шотландский выговор. Ярко выраженный шотландский выговор. «Выпустите меня отсюда, — потребовала я, — не то я сейчас закричу!» «Да неужели? Кричи, — нагло заявил он. — Сделай милость. Именно этого я и жду от тебя, чтобы я мог позвать полицейского, а уж он заберет тебя туда, где ты и должна быть, — в тюрьму».
«Я ничего не сделала», — сказала я.
«Конечно, не сделала, — отозвался он, — разве что всю последнюю неделю или около этого ночевала здесь, на моей территории».
Ох! Я начала дрожать, девочка. Значит, он видел меня еще в первую ночь, но почему же он оставлял меня в покое до этого времени? Когда он неожиданно отпер ворота и оказался возле меня, я попятилась и достала нож. Помню, я сказала: «Только приблизьтесь ко мне, хозяин, и вы об этом пожалеете. Даже если я ничего похуже не сделаю, все же оставлю на вас метку». А он сказал: «Да я в этом не сомневаюсь, дорогуша. Но заявляю тебе, что я бы не дотронулся до тебя и трехметровым шестом для отталкивания барж, если бы он был у меня в руках в данную минуту. Но раз уж ты ночуешь на моей территории, я думаю, почему бы тебе не отплатить за ночной отдых, поработав на меня, например подметя двор?»
Рини, я стояла с разинутым ртом и смотрела на него. Затем я пришла в себя и спросила: «А что вы мне дадите за это?»
Он опешил: «Что я дам тебе? Это ты должна мне, мисс. Я же сказал тебе, что ты должна платить за ночлег».
Я сердито посмотрела на него. Потом, будто у меня было право торговаться с ним, сказала: «Я подмету, если вы дадите мне чего-нибудь поесть».
«Ах-ах! Вот оно что! Ты не просто просишь ночлег, тебе нужен полный пансион, да?»
