Правда, в данный момент «дьявольски удачливому герцогу Ройстону» безумно хотелось схватить Личфилда за измятую манишку и как следует встряхнуть. Вот ведь пес шелудивый!
— А может, я собираюсь сорваться в ее спальню? — Он насмешливо вскинул бровь.
Личфилд громко фыркнул.
— Никакая женщина не стоит карточного выигрыша.
— Эта стоит, — сухо уверил герцог и одарил его высокомерным взглядом. — Желаю вам насладиться остатком вечера, Личфилд.
Сказав так, Джастин не стал больше попусту тратить время и зашагал к выходу по тускло освещенному салону, по пути коротко кивая знакомым.
— Ройстон, поберегись!
Джастина спасла его знаменитая реакция. Он быстро отскочил в сторону и обернулся. Глаза его округлились от удивления. Чей-то кулак успешно остановил рванувшегося за ним Личфилда, и тот рухнул с изяществом заколотого быка.
Спаситель Джастина присел около него на корточки. Затем выпрямился, и герцог узнал лорда Брайена Андерсона, графа Ричмонда, ладного и грациозного джентльмена лет пятидесяти или около того, с густыми, рано поседевшими волосами.
— Вижу, ваш правый хук, как всегда, безотказен, Ричмонд, — с восхищением произнес Джастин.
— Похоже что так. — Граф поправил манжету, выглядывавшую из-под рукава дорогого черного сюртука. Оба игнорировали лежащего без движения Личфилда. — Смею спросить, чем же вы так вывели его из себя?
Джастин пожал плечами.
— Позволил выиграть у меня в карты.
— Неужели? — Ричмонд поднял брови. — Учитывая размеры его долгов, можно было предположить, что он скорее будет вам благодарен.
— Можно было, да. — Джастин бесстрастно смотрел, как двое слуг с равнодушными лицами уносят Личфилда. — Спасибо за своевременное вмешательство, Ричмонд.
— Не стоит благодарности, — поклонился граф и с сожалением добавил: — По правде говоря, я получил куда больше удовольствия, чем следовало.
Как и все в обществе, Джастин знал, что недавно овдовевший Брайен Андерсон последние двадцать пять лет был привязан к женщине, которая еще в первые месяцы брака упала с лошади и получила серьезную травму головы, в результате чего умственно превратилась в ребенка и оставалась в таком состоянии до самой смерти.
Но, несмотря на это, Ричмонд не отказался от своих брачных клятв. Во всяком случае, публично. Чем он занимался приватно, оставалось его личным делом и в любом случае не осуждалось обществом. Какая, должно быть, это невыносимая пытка — двадцать пять лет быть женатым на женщине, которая считает себя маленькой девочкой. Без сомнения, те часы, что он проводил за спаррингом у Джексона, были попыткой скрасить несчастную жизнь.
