Коракс посмотрел на свои руки, покоившиеся на отполированной столешнице, бледные на фоне темного дерева. Это помогало ему успокоить мятущиеся мысли. Во многом сегодняшнее собрание отличалось от ранних совещаний на Ликее, что шепотом проводились в заброшенных субканалах. Но хотя обстановка изменилась, цель оставалась прежней, и примарх вспомнил первые дни сопротивления. Первоочередной задачей было поднять боевой дух, убедить остальных, что свергнуть тиранов не только возможно, но доказать им, что это неизбежно. Встретившись с этими сломленными воинами, примарх понял, что столкнулся с той же проблемой. Они были готовы сражаться, но ему требовалось объяснить им, ради чего сражаться, и вселить в них веру в то, что они не только способны победить, но что победа гарантирована. Для этого он дотянулся до глубинной сущности примарха, и повел речь с непреклонной властностью в голосе.
— С этого дня начинается новая фаза войны. Нас мало по сравнению с противостоящей нам мощью, но мы обладаем оружием, о котором Гор может только мечтать. Мы служим Императору, а не самим себе, и это придает нам силы, превосходящие все, чем могут похвастать ничтожные предатели. Эта сила даст нам союзников — тысячи, миллионы, миллиарды. Человечество не заслуживает того, чтобы им правил тиран, и — как бы ни старались Несущие Слово, называя его новым Императором — архипредателю на скрыть своего истинного обличья. Его последователи — звери и дегенераты, захватывающие и порабощающие всякого, кто слабее их.
Коракс посмотрел на Бранна, Агапито и Аренди.
— Что такое слабость?
— Иллюзия, — ответил Бранн, с улыбкой повторив слова примарха, сказанные им еще в дни Ликейского восстания. — Это клеймо, которым предатели метят своих жертв. Только те, кто верит в ложь, кто отказывается верить в свою силу, действительно слабы.
— А что такое сила?
— Истинная сила исходит из понимания того, что собственная значимость зависит от значимости всех остальных, — сказал Аренди. Прошло немного времени после того, как прибыли он и остальные выжившие из гвардии примарха, но к нему постепенно возвращалась былые силы. Его лицо стало полнее, глаза ярче, кожа более гладкой. — Она связывает нас узами и позволяет действовать сообща ради достижения единой цели.
Кивая, Коракс обвел взглядом сидевших за столом. Многие казались не убежденными, но этого следовало ожидать.
— Вы сомневаетесь, что в нашем сломленном состоянии мы можем чего–либо достигнуть, — мягко произнес примарх. Он выбрал одного из Железных Рук, предплечья и верхняя часть тела которого были заменены аугментикой и бионикой. — Касдар, ты — результат работы многих рук, верно?
