зло спросил Аренди, поднимаясь.
Куртури ничего не сказал, и его выход ознаменовался только лязгом закрывающейся двери. Коракс перевел взгляд на дверь станции слежения, пока библиарий не вошел обратно. Приподнятая бровь была единственным вопросом, который стоило задавать примарху.
— Он — Герит Аренди, — уверенно произнес Куртури. — Его воспоминания, его сознание, их невозможно воссоздать или подменить.
Коракс выдохнул, вдруг поняв, что не дышал с самых пор, как библиарий начал проверку.
— Хорошие новости, мой лорд, — сказал Соухоуноу. Он посмотрел на Куртури. — Кажется, ты чему–то не рад.
Библиарий покачал головой и бросил многозначительный взгляд на Коракса, затем на командора.
— Дай нам секунду, — сказал примарх, кивнув в сторону двери. — Пожалуйста.
Соухоуноу без слов оставил их.
— Он что–то скрывает, — тихо отметил Куртури, когда дверь закрылась. — Секрет, глубоко там, где я не могу увидеть его.
— Как и остальные?
— Вероятно. Каждый из них — личность, и я никак не могу распознать то, что они желают укрыть от меня.
— Они лояльные?
— Не могу вам этого гарантировать, но ни один из них нелоялен.
— Что это еще значит? — нахмурившись, спросил Коракс. — Если они не нелояльны, значит, они лояльны, так?
— Простите, но все они скрывают секрет, мой лорд. Общий секрет, полагаю, учитывая то, что они были вместе. Пока тайна остается нераскрытой, я не могу быть на все сто процентов уверенным в их мотивах. Но, помимо прочего, я не заметил в них враждебности по отношению к вам, а когда я проверял их образами предателей, это вызывало в них непритворную ненависть.
— Понимаю, — произнес Коракс. Он видел, что Куртури едва держится на ногах от усталости. — Иди выспись, полных четыре часа. Если кто–то тебя побеспокоит, он ответит передо мной.
— Благодарю, лорд Коракс.
— Когда будешь уходить, скажи Соухоуноу зайти.
Куртури отдал честь и покинул комнату. Спустя пару секунд командор вернулся.
— Так мы доверяем ему? — спросил он.
Коракс вновь посмотрел на видеоэкран и понял, что решение предстоит сделать ему и только ему.
— Да, — ответил он. — Разобщение, недоверие и сомнение — три величайших бедствия, что Гор наслал на галактику. Мы можем уничтожить врага, но все равно погибнуть от этих напастей даже спустя десять тысячелетий.
— Как нам исцелить всю галактику? — спросил Соухоуноу. — Мы пока даже не победили в этой войне.
— Возможно, на самом деле это одно и то же, — глубоко задумавшись, сказал Коракс. Затем, вернувшись к реальности, он бросил на лидера Соколов резкий взгляд. — Найди старших членов новоприбывших групп и скажи им явиться на утреннее собрание. Если к тому времени Аренди пройдет полную проверку, пусть он также приходит.
