– Ваш город просто удивительный! – воскликнула Оливия.
– Это уж точно. – Офицер поцеловал ей руку. – Вам не следует опасаться неодобрения царя.
– Надеюсь, что так. – Она ни за что не покажет, насколько сбита с толку.
– Император обычно весьма милостив в отношении брачных планов. Особенно в тех случаях, когда речь идет о людях, к которым он благоволит. Так что лично у меня нет никаких сомнений. Даже не понимаю, почему за вами отправили так много солдат. Возможно, царь хотел выказать свою особую милость.
– Да, вероятнее всего, – кивнул Клейтон.
Офицер мог и не заметить некоторой неуверенности Клейтона, но от Оливии ничего не скрылось. Но ведь Клейтон спас царя, разве нет?
Она взяла муфту из рук лакея, и все поспешили к саням. Грум разложил вокруг них подогретые кирпичи, закутал в меха, и застоявшиеся лошади резво побежали. Полозья громко скрипели по снегу.
Оливия не могла придумать ни одной причины, по которой царь был бы не рад видеть человека, спасшего его от смерти, но присутствие в их санях офицера удерживало ее от вопросов.
Но сколько же можно молчать? Надо только правильно формулировать вопросы, и тогда…
Оливия повернулась к Клейтону:
– Дорогой, ты должен наконец рассказать всю историю о спасении императора. Боюсь, ты всегда слишком скромен.
Клейтон бросил на нее неодобрительный взгляд, но, как Оливия и надеялась, ее поддержал офицер, тотчас проговоривший:
– Да-да, пожалуйста, расскажите.
– Я ведь уже все рассказывал… Мой полк сопровождал карету царя. Когда мы ехали по Дворцовой площади, какой-то революционер бросил в окно кареты бомбу. Я просто оказался к ней ближе всех.
– Ваш жених определенно слишком скромен, – заметил офицер. – Он не упомянул о том, что схватил бомбу голыми руками, не зная, когда она взорвется, и выбросил в реку.
У Оливии перехватило дыхание. Офицер же улыбнулся и добавил:
– Так что вы понимаете, почему ваш жених в большой милости у царя.
Клейтон незаметно положил руку на коленку Оливии. Если она вновь станет задавать вопросы, у него будет способ подать ей знак.
А потом на протяжении всей поездки Клейтон без умолку болтал о погоде, о моде, о своей недавней поездке в Англию, где они, собственно, и встретились, – в общем, болтал о всяких пустяках. Но его рука все время оставалась на колене Оливии, четыре пальца – с внутренней стороны ноги, а большой палец – с внешней. И рука его ни разу не напряглась и ни разу не расслабилась.
«Может быть, он забыл, где находится его рука?» – то и дело спрашивала себя Оливия.
