Я собрал в одну кучу все до последнего инструменты, когда-либо принесенные в нору (не зря воровал, пригодились), и через пятнадцать минут работы поставил кресло на ноги, ну прям как выдающийся гоблин-хирург – безнадежного калеку. Макароны по-флотски! Чтоб мне всю жизнь люля-кебаб кушать и халвой закусывать! Понравилось. Мне ПОНРАВИЛОСЬ ЧИНИТЬ – это было… апельсиново! Из-половника-наливательно! Большими-кусками-заглотательно! Жарено-парено! Уффф! Разве подберешь слова? Вы уж простите, братья хоббиты, но удовольствие было еще то! Вам не понять.
Легкий и радостный, как воздушный шарик ко дню рождения, я ворвался в кухню (вонь ощущалась всем телом, даже ногтями), покидал в мешок обнаруженные там формы зарождающейся жизни и быстро вынес во двор. Хоббиты ради потехи перебрасывают мусорные мешки к соседям, но я ни с того ни с сего проявил хозяйственность и допер шевелящийся груз до ближайшего контейнера. Это была моя вторая новая странность…
Вернулся, починил электророзетку в гостиной (сколько себя помню, эта хрень пластмассовая постоянно вываливалась из стены и шарахала током). Склеил разбитую чашку, вернул к жизни старые механические часы, всегда показывающие пять минут первого, устранил хронический засор в канализационных трубах, сделал так, чтобы ванная перестала переворачиваться (сколько пролито воды, сколько поймано болючих шишек…), смазал все петли и замки в доме, прибил скрипучие половые доски, вернулся в кресло и задумался.
Думалось ХОРОШО.
Приятно было думать о том, какие у моей новой сущности вскрылись интересные плюсы – прямо фантастическая хозяйственность и деловитость – хотя еще вчера я считал их минусами. Вот что значит, когда руки из гнома растут! Вчера я бы с легкостью побросал ножки от кресла в камин, стукнул ногой по вечно оттопыренной дверце холодильника, а куриные косточки оставил каменеть вместе с тарелкой прямо на полу. И вот сегодня я в чудных мыслях о капитальном ремонте, том, как бы без скандала вернуться к бабуле и всё ей починить, наладить…
Хотя, надо сказать, бабуля не в меня пошла, а точнее говоря, не в бабулю я пошел: она любит порядок и следит за ним, а я – воплощение беспорядка, как и все молодые хоббиты.
Приятно вдруг стало думать о Ётунштрудель – впервые без содрогания от перспективы нянчить ее бородатых детей. Бородатому мне внезапно открылось, что она, как бы это сказать… ВПОЛНЕ! То есть ОГО-ГО! Очень даже ничего! Я вполне разделял восхищение Главбуха по поводу моей несостоявшейся супруги.
