(* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 350. *)
Как это ни странно, наиболее авторитетные марксистские теоретики совершенно игнорировали черты совпадения между историческим детерминизмом Толстого и историческим материализмом - не заметили их ни Плеханов, ни Роза Люксембург, ни Г. Лукач. Но уже Дж. Фаррелл отметил сходство между исторической концепцией Толстого и высказываниями Маркса и Энгельса. Своей книге "Литература и мораль" Фаррелл предпослал эпиграф из "18-го брюмера Луи Бонапарта" Маркса о том, что "люди сами делают свою историю, но они делают ее не так, как им вздумается, при обстоятельствах, которые они не сами выбрали, а которые непосредственно имеются налицо". В главе "История и война в "Войне и мире" Толстого" Фаррелл привел также замечание Энгельса, что "когда люди "делают" историю, то каждый преследует свои собственные, сознательно поставленные цели, а общий итог этого множества действующих по различным направлениям стремлений и их разнообразных воздействий на внешний мир - это и есть история" и что "действующие в истории многочисленные отдельные стремления в большинстве случаев влекут за собой не те последствия, которые были бы желательны", и "возникает новый вопрос: какие движущие силы скрываются, в свою очередь, за этими побуждениями". Дж. Фаррелл справедливо заметил, что это высказывание "читается как обобщенное изложение проблем, поставленных в "Войне и мире"" (*).
(* Farrell J. Т. Literature and Morality. N. Y., 1945. P. 214-230; ср. Р. V. *)
Е. Н. Купреянова отметила совпадение взглядов Толстого с рассуждениями Энгельса (в письме И. Блоху) о "волях отдельных людей", сочетающихся в едином "параллелограмме сил" (*). А. А. Сабуров осмыслил важнейшую мысль Толстого о наполеоновских войнах, как движении "миллионов людей" "Запада" для завоевания "Востока" (11, 3, 6, 8, 266) в понятиях исторического материализма: "Это была агрессия нового победившего класса, мобилизовавшего силы Западной Европы на подчинение стран Востока, готового превратить в колонии старые культурно-исторические государственные образования" (**). На наш взгляд, скорее можно было бы в этом случае говорить не о сознательных "планах "нового победившего класса", а о том, что новые условия оторвали от сельского хозяйства множество людей, устремившихся на завоевание менее развитых стран. В конечном счете "Движение" пошло не в том направлении, в котором оно развивалось первоначально: покорить Восточную Европу французским войскам не удалось, но Африка и большинство азиатских стран подверглись в XIX в. завоеванию (французскому и английскому), и осуществили его отнюдь не "гениальные полководцы", а сугубо посредственные военачальники.
