— А кто его, как ты думаешь? — Я пристально всматривался в бездонно-пустые глаза Палея.
Юрка нахмурился и тяжело засопел:
— Если б я знал, мы давно бы эту падлу урыли… Я б мог еще понять, если б ему пулю в лоб пустили, — это по-мужски как-то, солидно, а то надо же, изврат какой — электричество к латунному сливу подвести! Двести двадцать вольт — волосы хоть у кого дыбом встанут! Сволочи, кинули фазу от мотора и спокойно дождались результата. Ни пыли, ни шуму, ни выстрелов… Не, не могу я понять всего этого…
Оказывается, они знают, что произошло, и даже более того, знают, как это произошло. Такая осведомленность в технических деталях убийства показалась мне несколько странной, а проявления горечи по поводу смерти друга — преувеличенными. Впрочем, насколько я знаю Юрку и Шурку, несмотря на золотые цепи, которые сейчас болтаются на их круглых животах, они не стали бы делать хорошую мину при плохой игре, хотя бы эта игра и стоила свеч, — у них просто не хватило бы на это соображаловки.
— А что менты? — продолжал я свой мини-допрос.
Юрка нахмурился:
— Трясут. Под нас копают. В банке ревизия. Шороху!
— А как у тебя насчет алиби? — Мой голос звучал как можно более равнодушно.
Юрка внимательно посмотрел на меня:
— А тебе-то что?
Я с равнодушным видом пожал плечами:
— Ничего, если копают, надо алиби иметь. Я так думаю.
Юркин взгляд чуть смягчился.
— Да есть алиби… Десяток девок в клубе подтвердят, что мы с Шуриком здесь всю ночь крутились. Но все равно неприятно… Столько бабок нужно выложить, чтобы отмазаться! Да, кажется, кое-кому очень хочется, чтобы мы на нарах отдохнули, а они пока похозяйничали вместо нас… Впрочем, тебе это не интересно…
— Нет, почему же, очень интересно… А кому хочется?
Юрка сделал вид, что не слышал вопроса:
— А за работу ты, Серега, не переживай, вот проводим Сашку в последний путь, сразу же тобой займемся. Скучать не будешь…
У меня мурашки побежали по спине от его ласкового «тобой займемся». И куда это я лезу? И зачем мне это? Сам не пойму!
Сашку убил человек, который имел доступ в квартиру, это ясно как дважды два. Дом охраняемый, консьержка всех в лицо знает. Значит, возможны варианты: домработница, телохранители. В квартиру мог проникнуть только тот, у кого были ключи. Этот человек вошел днем, когда Абалкин находился на работе, спокойно покопался в моторчике джакузи и отправился восвояси. Этот человек был уверен в успехе — Сашка живет один, ванной пользуется один, осечки быть не может. Этот человек хорошо знал, где живет его жертва, знал его привычки и вообще всю обстановку накануне убийства. Более того, или его хорошо знала охрана дома, или он хорошо знал, как обойти охрану, чтобы его не заметили. Этот человек — свой. Этот человек хорошо знал, где находится загородный дом и как туда попасть. И еще он хорошо знал, что делает, когда обливал бензином деревянные перекрытия…
