Когда Уэнди вернулась, Попс готовил на кухне яичницу.
— Где Чарли?
— Спит.
— Час дня уже.
Он взглянул на часы.
— Угу. Есть хочешь?
— Нет. Вы, мальчики, где были прошлой ночью?
Орудуя сковородкой, словно всю жизнь проработал в закусочной, Попс только приподнял бровь.
— Сговорились молчать?
— Вроде того. А ты где была?
— Заехала с утра в «Клуб отцов».
— А поподробней?
Она рассказала.
— Грустная история, — заметил Попс.
— Которая, пожалуй, немного подняла мне самооценку.
Он пожал плечами.
— Если больше не можешь прокормить семью — считай, достоинство отрезали. Не чувствуешь себя мужиком. Потерять работу — катастрофа хоть для грузчика, хоть для паразита-яппи. Для яппи, наверное, хуже — тех общество приучило: вы — это ваша работа.
— А теперь работы нет.
— Угу.
— Может, следует иначе понимать, что значит быть мужчиной.
— Глубокая мысль.
— И ханжеская, да?
— Именно, — согласился Попс, посыпая яичницу тертым сыром. — Но с кем тебе еще поханжествовать, если не со мной?
Уэнди улыбнулась:
— Больше не с кем.
Он отошел от плиты.
— Точно не хочешь попробовать уэво?[15] Фирменное блюдо. Я тут на двоих сготовил.
— Да, попробую.
Перекусили. Она рассказала о Филе Тернболе, «Клубе отцов» и о том, что Фил, похоже, чего-то недоговаривает. Вскоре явился Чарли — в драных трусах-боксерах, огромной белой футболке и с классическим вороньим гнездом на голове. Уэнди как раз прикидывала, насколько мужской вид у ее сына, когда тот разлепил глаза и хрустнул костяшками пальцев.
— Ты как себя чувствуешь?
— Хреново поспал, — пояснил сын.
Уэнди закатила глаза и пошла наверх к компьютеру, погуглила Фила Тернбола — почти никаких упоминаний, только взнос в политфонд и — по поиску в фотографиях — групповой снимок двухлетней давности: Фил, его жена — миниатюрная блондинка Шерри и компания на благотворительной дегустации вина. Тернбола отметили как сотрудника фирмы по ценным бумагам «Барри бразерс траст». Надеясь, что пароль еще не сменили, Уэнди вошла в базу данных СМИ, которой пользовался ее канал. По идее все должно быть в открытом доступе, но на самом деле получалось иначе. Хочешь раскопать нужную информацию — плати.
В разделе новостей пусто. Хотя пару раз в нелестных статьях всплыла «Барри бразерс» — в основном по поводу того, что съезжала из родного офиса на углу Парк-авеню и Сорок шестой улицы, где провела много лет. Уэнди узнала адрес: здание «Лок-Хорн», улыбнулась, достала телефон — ну да, за два года номер никуда не делся, — посмотрела, заперта ли дверь, и нажала «вызов».
