Догнали! Те, что шли. Трое их было. Здоровье. Но не полицейские. Один спрашивает:
— Что за драка, щенок? Кого бьёте?
— А вам что?
И сразу словно океанский пароход на меня рухнул — такую он мне оплеуху подарил.
— Отвечать-то будешь? — говорит, — Или добавка требуется?
— Буду, — говорю. — Били мы «висельников»… — рассказываю, что и как. — Погоди, погоди, — говорит один. — Да я тебя знаю, — и фонариком освещает. — Ну, а ты меня? — и фонарик на себя направил.
Тут и я его узнал… Это он тогда банк грабил, маску уронил, а я её спрятал!
— Узнаёшь? спрашивает.
— Нет говорю
— А ну-ка, вспомни…
— Нечего мне вспоминать, — говорю. — под масками людей не узнаю и не запоминаю.
Он расхохотался, хлопнул меня по спине так, что я чуть в землю, как гвоздь, не вошёл, и говорит:
— Ребята, это тот самый, что меня тогда выручил. Парень он, видать, надёжный.
Они что-то пошептались. Потом один говорит:
— Пойду-ка я посмотрю, что вы там с этими «висельниками» сделали.
Минут через пять возвращается.
— Ну вот что, парень, — говорит. — Мотаем отсюда быстро. Стёр ты его своим пёрышком. — Кого стёр?
— Нам-то заливать нечего! Пошли, пошли! Побежали. А у них за углом машина стояла. Втиснули они меня в неё, минут двадцать везли. Потом ещё куда-то в темноте тащили, на лифте поднимали. Наконец пришли мы в квартиру.
Я в таких ещё не бывал! Телевизор цветной, бар в углу, ковры, девка какая-то — прямо дух захватывает, как на неё посмотришь, — коктейли мешает.
Мне сразу две штуки дали. Я пью, смотрю кругом. Молчу. — Ну что ж, парень, поздравляю! — Это тот, которого я выручил, говорит.
— С чем? — спрашиваю.
— С первым покойником.
— Каким покойником?
— Ну ладно притворяться. Пробил ты его классно! С первого удара!
— Да вы что! Никого я не убивал! Я его в плечо! Сам видел…
Ну, ну, парень, не скромничай. Сделал хорошее дело, чего стесняться? Мы же не выдадим.
Это уже другой сказал, постарше, чернявый, широкоплечий. Одет как в модном журнале. Потом я узнал, что он главный.
Нитти зовут. А моего — Стивом. А третий — Мэррей. Все детины здоровенные, я как лилипут среди них. И девка ещё — Луиза.
Опять коктейлей налили. Обнимают, хвалят.
Мэррей говорит:
— Ты же мужчина! Настоящий! Не то что сопляки твои — «висельники». Только девок наголо брить умеют. А ты сразу показал, что к чему!
Я подумал: а что? Я действительно не пижон какой-нибудь Никто не смеет Роду-малютке дорогу перейти, А перейдёт, может идти прямо на кладбище! Род-малютка — гроза города! Проснулся утром. Голова тяжеленная. Во рту горчит. Уложил меня вчера кто-то на диване. Раздел.
