Николай Моргунов, сведя хмуро брови к переносице, расхаживал вдоль бытовок рабочих. Он смотрел, как работают машины, как добывается золото открытым способом. Собственно, золота он так и не увидел. Увидел, как забирается порода огромными экскаваторами, как поднимается огромными машинами наверх, как потом измельчается и поступает транспортерами в недра цехов. А там уже все это измельчается, промывается, осаживается. И еще с десяток различных операций проделывают с поступающей породой, чтобы в конце получить желтые крупицы.
— А, вы здесь! — подошел быстрым шагом молодой мужчина с хорошей стрижкой, в чистенькой синей куртке, которые тут носили инженерные службы.
Тонкие чувствительные губы, влажные карие глаза.
«Такой мужик должен нравиться бабам, — подумал Моргунов. — Ишь, и ногти у него как у бабы — ухоженные. И туалетной водой пахнет дорогой».
Это был главный технолог предприятия Дмитрий Владимирович Проводин.
— Ну, я в вашем распоряжении, — улыбнулся технолог. — Извините, что заставил ждать. Работенки теперь прибавилось, потому что генерального директора отправили в Москву, в клинику.
— Что-то серьезное? — спросил Моргунов.
— Сердце, что же еще?
— Что еще? У меня вот желудок. От переедания. И как Давыдов отнесся к его болезни?
— Так он его и уговорил, — улыбнулся технолог. — Нашел клинику приличную, договорился!
Моргунов хотел было еще задать вопрос, но подумал, что не стоит пока привлекать внимания к своему интересу в этом вопросе. Значит, если смотреть с бытовой точки зрения, то все обыденно. Ну, приболел у Давыдова его наемный генеральный директор, ну позаботился собственник о своем топ-менеджере. А если посмотреть на вопрос в ином ключе? В ключе последних событий: на дочь покушались, квартиру в Москве взломали и обокрали, топ-менеджера компании… убрали. Надо бы через шефа узнать там, в Москве, насколько серьезно это с генеральным директором. Ладно, это терпит.
— Ну, так рассказывайте, — предложил Моргунов с вежливой улыбкой.
Технолог покосился на него, но постарался не подать вида. Не очень вязалась вежливая улыбка к лицу этого немногословного громилы. Такие лица, как будто высеченные из глыбы камня, не предназначены для улыбок. Для хищного оскала предназначены, злобной усмешки тоже, а вот для теплой улыбки…
— Да, пожалуйста, — пожал Проводин плечами. — Борис Михайлович велел вас во все посвятить, только не совсем понятно, что вас может интересовать? Вы, собственно, откуда? Или работать у нас будете?
