В спрятавшейся среди гигантских кладбищенских тополей деревянной одноглавой церкви, когда-то с любовью выкрашенной в яркий изумрудный цвет, а теперь поблекшей до привычного глазу серо-зеленого, они сразу отыскали Параскеву.
Маленькая старушка, стоя у одной из иконок, шепотом говорила с кем-то невидимым, обращаясь прямо к стене. Во время этого диалога с невидимым существом она то и дело шикала по сторонам и трясла за подол черное вязаное платье, словно пытаясь кого-то стряхнуть. Она то улыбалась, то грозила пальцем, и Юрьев все время озирался по сторонам, ища того, невидимого.
В церкви уже закончилась литургия, поэтому было почти пусто.
Юрьев, а ты крещеный? - шепотом, на всякий случай, спросила Ирина.
Мать говорила, что крещеный, не очень уверенно прошептал в ответ Юрьев.
Ирина с трепетом подошла к старушке, которая, не оборачиваясь, стала что-то говорить ей. Потом Ирина просигналила Юрьеву, чтобы он подошел.
- Ну вот И пришел Анатолий,- не оборачиваясь, сказала Параскева.- Что, замучил он тебя? Все пугает, пугает... А ты больше не бойся и лопаткой больше не дерись. Вот посрамишь его смелостью, он и отойдет от тебя, не станет больше Мучить. Ты крест-то носишь? Нет? Плохо... На тебе крестик. Ты только теперь его никогда не снимай. Юрьев оцепенел от пробравшего его до костей языческого ужаса перед этим бредом слепой. Зачем же ты вино пьешь, родимый? Тут Юрьев удивленно вскинул брови, ведь он стоял от старушки в пяти шагах и даже не дышал! Не надо тебе пить... Зачем от жены ушел, зачем послушал ее? Нельзя А ты с мужем почему не живешь, не терпишь? Вот сынок и пропал... Он, бедненький, за вас теперь отвечает, так-то. И никто ему не поможет, никто... Кроме вас. Все ваши грехи на нем, все до одного...
- Где же он, бабушка? - почти закричала Ирина.- Что с ним?
- Не кричи, живой он... пока. До воскресения живой, а там...Тебя, отец, ждет, только вот где он - не знаю, не открыто сие. Спасай Анатолий, Игоря своего. Если душу свою за него положишь - спасешь. И не бойся, если веришь, что найдешь, все по-твоему будет. А ты, мать, молись. Божьей Матери молись. Молитва твоя материнская за него самая сильная - посильнее моей будет. И за мужа молись крепче: помощь ему будет. Без твоей любви] он до сыночка не доберется... Силы там земляные, подземные, все черно. Там и войско без любви погибнет...
Когда Юрьев под рук выводил рыдающую Ирину из храма, слепая Параскева крикнула им вдогонку:
