Но дальше этого дело не пошло.
— Беги! — Я слегка подтолкнул Вука. — Не бойся!
Он уже не мог понять моих слов, но наверняка понял жесты. И медленно, шаг за шагом, стал пятиться от палатки в лес. Лицом к селению, спиной к деревьям. И лишь добравшись до них, резко повернулся и припустил бегом.
Я снова осмотрелся. Тор исчез в палатке. Сар вернулся к костру — доделывать стрелы с ланцетом и иголкой. Кыр вместе со стариком склонился над обломками кремня. Они выделывали наконечники для копий и стрел, которые я собирался совсем скоро заменить стальными. Для начала…
12. Взять отпуск у вождя…
Теперь и мне пора! Но хорошо бы доложиться Тору — чтоб не думал худого. В общем, взять отпуск у вождя… И надо ещё заглянуть перед дорожкой в вертолёт…
Я нырнул в свою палатку, изъял из съёмочной камеры использованную кассету, сунул в нарукавный кармашек вместо подаренных зажигалок, уложил в ранец изумруды и слюдит, втиснул за ремешок клапана на ранце свёрнутую жгутом шерстяную рубашку, поискал взглядом, чем бы прикрыть ведро с водой, и не нашёл ничего плоского, отбросил ко входу разрезанные лианы и парашютные стропы — недавние узы пленника. Позже унесу их в лес. Сейчас некогда.
Пожалуй, всё?
А теперь — ранец на плечо, и размотать рулончик с клейкой плёнкой — запечатать вход. Авось, не тронут ничего, как вчера.?
Впрочем, если и тронут — оберну всё шуткой. Хотя для шуток хорошо бы знать язык…
Чтобы проститься с Тором, я заглянул в его палатку. Вождь сидел на земле и перебирал разноцветные ленты. Они размотались, разошлись по всей середине палатки, и я не был уверен, что Тор сумеет смотать их. Но, может, это ему и не понадобится? Перепилит их кремнёвым ножом на куски и раздаст… И завтра, небось, всё племя, наделает себе «галстуков»?..
— Все сыны неба должны узнать о нашей дружбе, Тор! — как можно торжественнее произнёс я. — Всем надо показать нашу общую кровь. Всем надо рассказать о храбром племени купов. Я уйду к ним сегодня и вернусь завтра.
— Ты слышишь, как кричат птицы? — вдруг спросил Тор, и глаза его хитровато прищурились.
Птицы, на самом деле, орали оглушительно. С самого утра. И птичий: грай, по-моему, всё усиливался.
— Слышу, — согласился я.
— Ты понимаешь, что это значит?
— Нет, — признался я.
— А наш колдун понимал, — укорил меня Тор.
— Я ещё не совсем колдун.
— Ты молод. — Тор пожалел меня. — Научишься. Наш колдун был самый старый в племени. Он родился ещё у айкупов. Когда ты станешь такой же старый, будешь знать больше него.
