Луи-Фердинанд Селин. Интервью с профессором Y / Пер. с франц., примеч. М. Климовой и Вяч. Кондратовича. СПб.: Общество друзей Л.-Ф. Селина, 2001. 102 с.
Сколько ни читаю Селина, не могу отделаться от дурацкого ощущения – в моей голове его тексты будто озвучиваются голосом Жириновского. Не читается Селин глазами и все тут. Никак. Будто кто неизвестный и тайный заставил лидера ЛДПР набормотать в микрофон все сочинения этого мизантропичного истерика, а потом, способом, почерпнутым из «Секретных материалов», вживил эти записи в мое сознание. А жаль, писатель ведь первоклассный…
Если же серьезно (впрочем, и предыдущий абзац абсолютно серьезен и правдив), то у актерствующего постсоветского политика и у знаменитого маргинал-писателя есть какое-то пугающее сходство. Оно заключается в том, что оба нередко правы. Жириновский ведь часто, слишком часто, говорит то, что знают и чувствуют все, но боятся признаться себе (и, конечно, другим). Жириновский – нечто вроде коллективного бессознательного, перехлестывающего через шлюзы внутренней цензуры, то есть культуры. Если верить психоанализу, это и есть подлинное.
Честно говоря, с Селином тоже почти всегда соглашаешься (если не трусишь). Взять хотя бы пассаж, вынесенный на обложку этой замечательной книги: «То же самое и прол, заметьте!., но ему уже обычной фальшивки недостаточно!.. ему нужен ее суррогат!., „подретушированное фуфло“!., и что, вы думаете, у вас украдут сначала? на что набросятся ваши „чистильщики“? в первую очередь? при первом нападении? на ваш домашний очаг? да черт побери, на всякую гадость, на то, что вы сами постеснялись бы на себя надеть!., а ваши хорошие вещи просто сожгут!». Ведь верно. Недавно у меня обокрали свояченицу. Унесли старый полудохлый монитор, приняв его, видимо за ящик грез – телевизор. А только что купленный системный блок не взяли, но разбили чем-то тупым и железным.
Единственное, что надо иметь в виду: и Селин и Жириновский (при всей гигантской разнице их дарования) работают только на одном, довольно быстро достижимом уровне правды. Уже следующая ее ступень предыдущую хотя и не отменяет, но «снимает» – по-гегелевски. Для не-эстетической практики (как в случае Жириновского) это обстоятельство гарантирует одноразовость употребления правды ее уровня. Для практики эстетической, для литературы например, все зависит от таланта. Селин дьявольски талантлив. Именно потому его инвективы в адрес несправедливого и лживого мира пережили несчастного мизантропа.
