.
Напомню читателю, что Марков, Замысловский, Дубровин и Пуришкевич — перессорившиеся лидеры черносотенных организаций. Министерство внутренних дел, снабжая их деньгами, стремилось объединить шовинистические силы империи, боровшиеся в одних рядах с опричниками самодержавия против революционного движения. Из этой среды охранка пополняла свои ряды добровольными и небескорыстными помощниками. Деньги лидерам черносотенных организаций, секретным сотрудникам и чиновникам Департамента полиции выдавались безотчетно, без расписок из секретных смет с пометой «на известное его императорскому величеству употребление»[229]. Расписки брались лишь у ненадежных агентов, когда офицеры охранки хотели покрепче привязать их к себе. Назначение сумм и имена их получателей зависели от желания директора Департамента полиции и министра внутренних дел. Никаким ревизиям их действия не подлежали.
В выплатах царил полный произвол. Покидая пост директора Департамента полиции, М. И. Трусевич оставил долг по секретным сметам в размере восьмисот тысяч рублей [230]. И этот долг ему с легкостью простили, мало того, Трусевича сделали сенатором. Одной из причин смещения Трусевича с поста директора Департамента полиции следует считать разоблачение Азефа.
С деятельностью Охранных отделений, Департамента полиции и их руководителей читателю предстоит встретиться в последующих главах. Охранные отделения без изменений дожили до Февральской революции, но не смогли ее предотвратить. Политический сыск империи вырос профессионально и укрепился, на него отпускались громадные средства, но против массового революционного движения он был бессилен. Он был бессилен еще и потому, что в его рядах маршировали подонки, служившие на себя и на тех, кому выгодно было служить в данный момент. В последних числах февраля 1917 года на телефонные звонки, раздававшиеся в пустом здании Петербургского охранного отделения, несколько дней отвечал один и тот же голос. Лишь один безвестный донкихот политического сыска не покинул своего поста. Рыцари политического сыска разбежались, но не бездействовали.
Так закончил свое существование политический сыск Российской империи.
Политический сыск империи не мог обойти своим вниманием русскую революционную эмиграцию. После подавления польского восстания 1830 года и бегства в Европу его уцелевших участников наместник в Царстве польском вел. кн. Константин Павлович организовал за ними слежку. Впоследствии агенты Константина Павловича перешли на службу в III отделение. Нахождение русской политической полиции в Европе облегчалось соглашением, заключенным в 1834 году между Россией, Австрией и Пруссией, о сотрудничестве в сборе сведений о политических эмигрантах и совместном воздействии на революционную прессу. Русская Заграничная агентура не могла обойтись без доброжелательной помощи правительств европейских государств и позже. Так, князь Отто Эдуард Леопольд Бисмарк обязал руководителя прусской тайной полиции В. Штиберта покровительствовать резидентам III отделения. В сотрудничестве немецкого политического сыска с русской Штиберт имел и свой резон — все русские агенты переставали быть для него тайными. Он мог контролировать их действия и направлять на борьбу с немецкими революционерами
