Он узнал, что охота в группе и охота в одиночку разнились куда значительней, чем, скажем, охота вдесятером и охота впятером, где просто немного менялся уровень сложности. Если оставалось лишнее мясо, его засушивали, а когда запасы кончались — снова выходили на охоту, и так раз за разом.
Но охота стала становиться всё сложнее и сложнее всякий раз, когда они теряли ещё одного.
— Да уж, тяжело без него.
— Он лучше всех находил их слабые места.
— Ага, с ним охота шла куда веселей.
Сначала были такие разговоры, но со временем прекратились и они, и он начал охотиться самостоятельно. Но, возвращаясь с охоты, он не чувствовал себя одиноко, потому что были те, кто ждал его возвращения и встречал с улыбкой.
Она — младше него на три года — стала первой незнакомкой, им встреченной. До этого он знал всех без исключения жителей селения, потому, что все они родились раньше него. Возможно, поэтому он помнил тот день, когда родилась она, хоть ему и было тогда всего три года.
— Это действительно она.
— Да, это тот самый взгляд.
— Подумать только, она почтила нас своим рождением в такое время.
Многие взрослые преисполнились облегчения, чего нельзя было сказать о её матери. Ему это казалось несколько странным.
В последующие годы дети иногда рождались, но все они умирали ещё до того, как начинали говорить. А потом и вовсе перестали рождаться. С тех пор она оставалась самой младшей девочкой в деревне.
Её, весёлую и улыбчивую, любили все без исключения селяне. Они шутили с ней, а она смеялась, и они делали всё, чтобы она была счастлива. Все заботились о ней, стремились защитить её и оградить от бед. И его умирающие товарищи тревожились именно о ней. Перед смертью его старшие товарищи обязательно говорили «Позаботься о ней». Смог бы он сказать то же, если бы ему пришлось умирать? А кто защитил бы её после его смерти? Подобные размышления давили на него и вгоняли в тоску.
Что, если она умрёт раньше него?
Думать об этом было страшнее всего.
* * *
Он уже не знал, сколько дней провёл в пути. Вокруг насколько хватало глаз расстилалась белая пустыня, в которой не то что развалин, даже камней не попадалось. Что уж говорить о ком-нибудь живом.
Отчаявшись обнаружить что-либо в пустыне, он свернул к чёрной горной гряде. Он не знал, обитает ли кто в тех пределах, но даже если и нет, возможно, он встретит кого-то по ту сторону гор. Возможно, они не встретились до сих пор потому, что горы мешали им, и, перебравшись через хребты, он обнаружит селение.
