— Соответствие требованием придёт со временем, — заверил его Бартоломей.
Он был весьма здравомыслящим человеком. Быть может, он не очень «соответствовал требованиям» в плане небритого лица и несколько помятого вида, но то были исключительно внешние признаки.
— Отговаривать не будешь? — поинтересовался Ригди с лёгкой усмешкой. Одним из его достоинств (и в то же время недостатков) была вот такая потребность в любой ситуации повернуть разговор в шутливое русло. Но из-за этого рядом с ним нельзя было терять бдительности.
— Мне казалось, ты позвал меня сюда, чтобы обсудить несколько иную тему?
— Да, прости. Вёрнемся к главному вопросу. Я позвал тебя сюда по двум причинам. Во-первых, я должен извиниться.
— Извиниться? — Бартоломей был озадачен, потому что не ожидал услышать подобных слов. Он не мог припомнить ни одной причины, по которой Ригди стоило бы извиняться перед ним.
— Я заполучил эту запись уже довольно давно. Надо было сразу её обнародовать, но на меня навалилась вся эта инфраструктура, распределение и прочая ерунда, так что почти полгода руки просто не доходили.
— Тут ничего не поделаешь. Козырная карта потому и ценна, что использовать её можно только однажды. Потому применить её нужно там, где от этого будет максимальная польза. Чтобы восстановить репутацию бывших эл'Си или же дискредитировать членов прежнего Правительства. Очевидно, на какие цели её следует направить.
Чтобы отстранить от власти членов бывшего Правительства, требовались тщательные приготовления. То, что Ригди сумел этого добиться всего за полгода, действительно было немалым достижением.
— Теоретически, да, но те, кого это всё непосредственно касается, вряд ли согласятся. Я недостойно поступил по отношению к твоему сыну. Надо было раньше избавить его от всех этих слухов и пересудов.
— Хоуп не станет жаловаться, что пришлось ждать полгода вместо недели, — начал было Бартоломей.
— Я собираюсь компенсировать это ожидание.
Слова о компенсации встревожили Бартоломея. Ригди по природе своей не был альтруистом. Он следовал принципам, в основе которых лежали рациональность и необходимость, а не этические нормы, завязанные на добре и зле. И когда Ригди делает доброе дело, он руководствуется не лучшими побуждениями, а исключительно осознанием уместности подобного поступка. Например, он всецело поддержал строительство Нео-Бодама не потому, что испытывал симпатию к несчастным обездоленным, лишившимся родного города, и не потому, что об этом просил его старый знакомый, Сноу Виллиарс, а потому, что полагал это самым эффективным способом завоевать народное доверие. Жители старого Бодама питали сильную неприязнь к военным и представителям власти, и изменить подобное отношение было совсем непросто. И как раз когда Ригди размышлял, как именно это сделать, Сноу предложил построить Нео-Бодам. Точнее, он неожиданно показался поблизости и с жаром заявил: «Мы хотим построить город своими руками!», а уж Ригди после координировал этот замысел.
