Он в три прыжка преодолел половину расстояния до боевой машины, и в эту секунду ему в нос ударила едкая резь, а глаза вспыхнули, словно огнем. Капитан отшатнулся, спотыкаясь от резкой остановки, и уперся рукой в покрытый лужами асфальт, избегая падения. Вот почему зараженные не забрали БМП. Та гадость, которой весёлый инструктор выкурил из неё прежних владельцев, не просто была всё ещё активна, а с десятка шагов долбила по слизистым так, что сбивала с ног. Издали раздался хрип мутантов, заметивших добычу, и Харитонов быстрым движением зачерпнул из лужи горсть воды. Он плеснул себе в лицо, наскоро протирая глаза, сорвал с ремня противогаз и натянул его на голову, старательно задержав дыхание. Едва резина маски сдавила череп, офицер подскочил и метнулся к боевой машине. С мутантами он разминулся сантиметров на тридцать. Капитан буквально влетел в люк, ставя если не мировой, то личный рекорд по влетанию в люки с автоматом уж точно. Когда он захлопывал люковую крышку, к нему уже тянулось множество рук с испачканными в крови скрюченными пальцами.
Харитонов устало вздохнул. Теперь осталось ждать, когда закончится дождь, и думать, как жить дальше. Мутантам, похоже, отравляющее вещество страданий доставляло гораздо меньше, зато зараженных точно можно было не бояться. Если монстры не догадаются открыть командирский люк, то здесь, внутри, вполне можно поспать некоторое время. Он достал из подствольника фонарик и принялся осматриваться в поисках чего-нибудь, чем можно было бы хоть как-то заткнуть не запирающийся люк. Луч фонаря пополз по полу, и капитан увидел лежащую возле сиденья рацию. Секунду Харитонов смотрел на неё, решаясь, потом нажал на тангенту и вышел в эфир.
– Тринадцатый, Тринадцатый, я – Почтальон, приём! – он старался кричать как можно громче, чтобы микрофон рации четко воспринимал доносящийся из противогаза голос.
Эфир негромко шипел и потрескивал, свидетельствуя о том, что аккумулятор рации ещё не потерял заряд, но других звуков не было. Харитонов повторил вызов дважды, уже не надеясь на ответ, как вдруг из рации донесся знакомый насмешливый голос:
– На связи. Чего орешь, Почтальон?
– Я… – капитан осёкся, внезапно понимая, что не знает, как объяснить всё, что с ним произошло за минувшую ночь, и несколько по-детски сказал: – Я остался один. Разрешите мне с вами?
– Валяй, – ответил Тринадцатый. – Мы уходим из города через час. Можем подобрать тебя возле высотки МИДа. Ты хотя бы туда самостоятельно добраться в состоянии, Печкин? Велосипед у тебя теперь есть.
