Он повернул и быстрым шагом пошел назад, к угловому дому, на ходу соображая, как бы проще объяснить деду приход свой. Опять подумал: а есть ли он вообще, этот старик? У него же — смешно сказать — только и фактов, что махорочный окурок… И тут же, еще издалека, увидел: клены перед домом и поблизости, на которые он сначала, пятью минутами раньше, не обратил никакого внимания — целы, и сердце его возбужденно, радостно толкнулось — есть! Не прошел мордатый!..
Сидевшая на скамейке у ворот толстая женщина сначала было не поняла его:
— Та вам кого, какого дида? У нас их тут трое.
— Да вот… который снег всегда чистил, зимой.
— А-а, Петровича… Та он вже пийшов сторожить свой продухтовый магазин, до утра теперь. Побачить хотилы?
— Да. — Он не удивился, что есть старик и что он уже имя его знает, вернее, отчество — Петрович, и не стал объяснять, зачем он пришел, огляделся. — Что ж у вас — не обрубали клены?
— И слава богу!.. Та здесь цела баталия была, вам рассказать, так… Тот же Петрович не дав. Я, кажить, вам цеми ножницами чубы остригу и сведу, куда трэба! А ти молоди, двое, поматюкалысь-поматюкалысь, тай годи… пийшлы и вин с того кварталу начали стричь.
— Молодые?
— Молоди! Сопляки ще, хлопци… Вин им так и сказав: «Порубите — найду, из-пид земли достану, а шкуры вам с это-о… с заду, спущу». Ой ругалысь, ну и ругалысь, жуть одна!.. Чуть не до драчки, спасибо — мужики помогли…
— Значит, он только утром будет, — чтобы не молчать, сказал он.
— Ну да. Часов в симь приходыть. Вин и зимой так: прийде — и ну нас видрыватэ! Работяща людына, суровый.
И, заметив недоуменный взгляд пришлого, пояснила:
— Ну… суровый, молчаливый такий. Та вы его завтра застанете, спросите или сами узнаете, если що — вусы у него, один такий. Вот их окна. А вы чо хотилы?
— Да надо бы.
Он возвратился на квартиру и сел писать в газету, а наутро его опять услали в командировку. Недели через полторы из редакции пришел ответ. Отмечали правильную гражданскую позицию, сообщали, что это уже не первый сигнал от жителей города, что вскоре в газете будет большая обзорная статья по письмам об охране природы и этот вопрос в ней обязательно поднимется.
К середине лета клены выгнали тонкие длинные побеги и стали похожи на густые, скверно связанные метла. Улица совсем утратила патриархальный, по-своему уютный и покойный вид, лезли в глаза всякие заборы, дощатые, вровень со стенами, фронтоны каких-то сараев, диких построек, и все это вызывало в нем каждый раз глухую досаду, неприятие.
