К восьми часам погорелец добрался до Мавзолея. Там уже начинался кордебалет. Из-за голубых елок взвивались в небо разноцветные пушистые феерверки, Зюганичев был ранен в самое сердце. На трибуне Мавзолея лежали дюжины четыре стройных дамских ножек, стоял визг и гам. Под тентом бегали официанты, демократы играли в "Биржу", а возле дверей Мавзолея прохаживался насупленный Президельцин. Увидев Зюганичева, Президельцин довольно улыбнулся.
- Ну, что, колобок ты мой недопеченый, пока ты на революционном трамвае сюда громыхал, там, понимаешь, "Серп и молот" выгорел на три четверти. Вот тебе решение Верховного суда о взыскании убытков с компартии на сумму годового бюджета на двухтысячный год.
- Так это провокация? - возмутился Зюганичев и отошел назад на полтора шага. - Я буду жаловаться в ЮНЕСКО и ГРИНПИС...
- А вы поплачьте, товарищ, - крикнул ему из толпы, ожидающей объедков, некий Отрыжков, старый комбрат Зюганичева.
В тот момент, когда разъяренный Зюганичев ворвался в комнату, где ждал его команды близнец-брат партии, потому что Ленин и партия близнецы-братья, Каликин допивал уже пятую бутылку "Шампанского", закусывая одним только пивом и занюхивая ленинской кепкой.
Президельцин вошел в банкетный зал. Взгляд его упал на стол, где все эти годы лежал мертвый человек. Президельцин сел на свое место, все шумно сели следом, но кто-то подал знак, издавна означавший "тихо, Чапаев думать будет", и гул голосов затих, все устремили глаза в глубину себя. Президельцин вытянул перед собой руки и взгрустнул. "Лежал себе и лежал старик, никого не трогал, - подумал он, - и что меня дернуло разрешить Лужникову здесь торговые бутики открыть. Все-таки память юности, ностальгия, понимаешь... Другие, так те в парках траву мяли, а мы, как в Москву, так к Ленину, сверять сердцебиение. Да я здесь и покойника-то впервые в своей жизни толком увидел, интересно..."
Глава 6
ШУМЕЙ И ШАХРАЙКО
Эта глава самая приятная, потому что в ней в ретроспективном изложении я сочинил себе даму, которую люблю по сей день. Встретил я ее в городе Варезе на севере Италии в провинции Ломбардия, где должен был состояться большой всемирный съезд шпионов-нелегалов, и куда я приехал из Парижа без документов, к тому же забыв отметить визу.
Но все разрешилось благополучно: пограничные чиновники Франции и Италии были и сонными и глупыми, короче говоря, я вышел на перрон варезского полустанка.
И вот теперь, излагая суть происшествия, я нахожусь в неловкой ситуации, ибо не могу умолчать о том, что в настоящий момент как раз лежу в постели с моей роскошной возлюбленной, а вы принуждены ждать, пока я продолжу мой в высшей степени правдивый рассказ.
