Он не требовал доклада по возвращении. Ребята отпрашивались до четырёх, до пяти утра, он всегда отпускал и всегда знал, кто когда возвращался. За полтора месяца, которые мы провели на этом курорте, к нам ни разу не заглядывали всевозможные проверяющие, которые роились на противоположной стороне пустыря, где ожидали отправки другие батальоны. Их там строят по сто раз на дню, гоняют, а мы загораем, книги в библиотеке мастерских берём, читаем, а вечерами по очереди отправляемся на проверку местного населения, лучшей его части, на предмет выяснения отношения к военнослужащим срочной службы. И однажды кого-то из наших загребла комендатура. Не рассчитал дозу, поздно заметил патруль, бегал плохо… Так вот, капитан плюнул, сел в машину и через полчаса привёз донжуана на пустырь. Собрал нас и сказал, чтобы мы сами принимали решение, что с ним делать. Мы решили оставить, капитан врезал ему двадцать розог своим прутиком, и на том все и кончилось. Капитан отмазал у Хабаровской комендатуры! За полчаса! Это уже не странность. Капитан, по нашим понятиям, сотворил чудо. Да за таким капитаном…
И вот мы расположились на этой площадке. Отобрали у поварят чайник, набрали воды и вечером пустились в путь. У меня с собой фотоаппарат, в машине полбардачка плёнок, вокруг Клуб Кинопутешествий. Биробиджан, Благовещенск, Свободный, Шилка и Нерчинск. А между ними тайга, сопки, реки, чистые, с песчаными берегами и галечными перекатами. Воздух голубой. Обзор 270 градусов, не то что из вонючей теплушки. Романтика, однако! Днём мы на площадке все втроём сидим, путешествуем.
Посреди этой романтики остановился наш эшелон на какой-то забайкальской станции. Товарный поезд – не трамвай, на минуту не останавливается. Спрыгнули мы с площадки размяться. Смотрим, рядом, на соседнем пути, в вагон товарный дверь приоткрыта. Заглянули, а там полный вагон деревянных бочек, только в середине немного места, и сидит там грузин, а перед ним одна бочка на боку и краник в ней. Спросили у него, что все это значит? Вино, говорит, везу колхозное на Дальний Восток. Ну, мы отошли, по карманам пошарили, воду из чайника выплеснули и к грузину:
– Продай нам вина, а?
– Слушай, зачем продай, я тебе, солдату, так налью.
И не взял денег, а вина налил в солдатский чайник с кавказской щедростью. Сгонял я в какой-то ларёк, что виднелся невдалеке. А там, кроме вафель, ничего съедобного. Взял три пачки. И выпили мы это вино, вафлями зажёвывая. И такое вино вкусное оказалось, что пошли мы к грузину ещё раз.
