Флотский болт, обладая неизвестными до того момента баллистическими характеристиками, но явными убойными качествами совстали, угодил бедняге-оператору прямо в лоб, закрытый шлемом. Удар оглушил охреневшего американца, который разжал руки, и профессиональная камера стоимость в несколько тысяч зелёных денег булькнула и ушла на дно.
Фролыч даже не улыбнулся победе, он лишь удовлетворённо кивнул и пошёл строить л/с для беседы об американской военной угрозе.
б) самолеты («Орионы», «Викинги», «Интрудеры», «Проулеры»[5] и прочая сволочь)
Рецепт от старпома нашего парохода прост. Имей при себе отрезок железной трубы диаметром 10 см и длиной 150-180 см. При назойливом поведении иностранного летающего средства положи трубу на правое плечо и води ею за самолётом. Почему они пугаются и улетают, до сих пор не знаю… Память предков, наверное?!
Горнитский был легендарный кэп, прославившийся не только как отменный навигатор, спаситель тонущего американского моряка (это – отдельная история позже), но и как большой флотский демократ.
Бригадное начальство давно опустило руки в попытке привести этого «капитана Ахава» в божеский (т.е. флотский) вид: Горнитский признавал только водолазный свитер и альпак[6] как дома, так и на службе; своего старпома он прилюдно называл не иначе как «Петькой»; был любим л/с, что и приводило политотдел в ярость. Отменно же совершенные походы и отсутствие неуставных отношений на борту не позволяли политбойцам взять его «на каркалыгу[7] ». Но они ждали и… дождались.
Несчастье обрушилось на корабль в виде молодого пополнения с Русского острова. Худющие и забитые призраки – руководство Германии в 45-м году все же перебралось не в Аргентину и Парагвай, а прямо под Владивосток. Орднунг был восстановлен – стояли на юте и ждали только одной команды: «Начать приём пищи!»
Корабль только что возвратился из автономки, и накрытые столы ломились от яств. Матросы Пупкин и Урюков приступили к «приёму» со всей основательностью Гаргантюа и Пантагрюэля. Их давний спор в отношении «священной бутылки» в данном случае перешёл в спор вокруг остатков каши в лагуне.[8]
Более голодный Пупкин обошёл на трассе более совестливого Урюкова. Задержавшийся на пит-стопе Урюков решил выйти в лидеры и восстановить справедливость: чугунная флотская поварёшка взлетела вверх и обрушилась на голову Пупкина…
«Товарищ капитан 2 ранга, мы же вас предупреждали… У вас бардак на борту… Вы видели конспекты ваших офицеров… ХХV съезд на носу, а кто кого съест у вас на борту – неизвестно… Партбюро состоится завтра. Милости просим…». Набежавшие на ЧП политрабочие начали своё камлание. В бубен же должен был бить сам комбриг, приглашённый возглавить судилище.
