Алтухов прислушался: Похвалов куда-то звонил. Через несколько минут еле различимые обрывочные фразы донеслись до его слуха.
-- Нет, пока все по-прежнему... Да... Тебя еще не беспокоили?.. Да, я читал уже... И толстого?.. А офис?.. Меня?... Ну, я же не сложа руки тут сижу, был в компании. Они вообще... вилла в горах... Ну, держись... Целую...
Какой теплый разговор. Но ничегошеньки непонятно. И как назло эта Ярослава телефон не оставила. Для чего-то это было нужно по сценарию. Алтухов еще полчаса торчал на балконе, замерз. Но дождался, когда Похвалов выключит свет.
Теперь можно подумать. Судя по тому, что Ганс Хоупек, по сведениям шенгенских пограничников, пересек границу в карлсбадском аэропорту уже три дня назад, он уже заперт Похваловым в какой-нибудь вилле в горах. Но, может статься, он только желает наведаться на виллу Хоупека, опять-таки в горах. А последнее может означать, что Хоупек в чьих-то других руках.
Алтухов вот почему ерзал. Ему не терпелось посмотреть на дом снаружи и внутри, ну, на тот дом, который, как красную тряпку, показала ему мадемуазель с кривым носом и длинными ногами по дороге из аэропорта. Костя тщательно запоминал дорогу от этого дома к отелю и, поскольку зрительная память у него была, как у перелетной птицы, он мог бы найти этот дом и сегодня ночью.
Ярослава сказала, что полиция входила в дом. Зная порядки в цивилизованном мире, Алтухов мог предположить, что карлсбадская полиция не нарушила бы пределы чужой собственности даже под дулом лазерного пулемета, если бы на то не было достаточных оснований. Например, открытый дом, вопль сигнализации и так далее. Ведь, в сущности, Хоупека и подозреваемым трудно было бы назвать, если бы не эти злосчастные ботинки. И при всем при том ботинки, оставшиеся в номере, который занимал Хоупек, не просто косвенная, а костяная улика.
Приглашение от его фирмы, его присутствие в Москве в период убийств Финка и Юсицкова -- вообще мусор для помойного ведра, а не доказательство виновности. Его никто не видел, не слышал. Даже свое алиби он доказывать не обязан. Вот разве что ботинки... Можно ведь установить, не его ли ботиночки остались на Адольфе Финке. Фирма и параметры, а также фотография ботинок у Кости тоже с собой.
А у Хоупека есть домработница, сотрудники фирмы, садовник, в конце концов свой альбом с фотографиями. Может быть, даже осталась и коробка от ботинок. Хоть бы одним глазком взглянуть на этот особнячок симпатичный, и он бы заснул спокойно и проспал до самого шведского стола...
