Я, Эмина Лола Закариевна, проживающая совместно с матерью и отцом по адресу: Солянка, д.354, кв.38, довожу до вашего сведения, что у нас в квартире сложилась критическая обстановка и в любой момент может произойти непредсказуемый конфликт. Моя мать Эмина Евдокия Григорьевна препятствует проживанию на моей территории моего мужа, не пускает его в квартиру. Еще мне стало известно, что Эмина Е.Г. вынесла из квартиры две большие сумки вещей в сторону церкви. Со мной она не общается и вообще ведет себя странно и властно: не дает ремонтировать комнату, запирает еду, ворует вещи. Примите, пожалуйста, соответствующие меры.
Л.З.Эмина.
-- Ну, написали? -- спросил Федоров. -- Я-то вашу мамашу знаю, не думал, что она такая буйная. На вид не скажешь.
-- А когда она спит зубами к стенке, вообще глаз не оторвать, божий одуванчик! -- встрепенулась Лола, вертляво виляя худым задом, подскочила к участковому и протянула листок.
-- Тяжело вам приходится, -- посочувствовал Федоров, -- что ж, пусть заявление пока лежит, я как-нибудь зайду, побеседую с ними. Х-эх, не соскучишься!
Марк Макарович, как и обещал дочери, на звонок психиатра ответил, что ждет и что решения своего не менял, будет дома завтра весь день.
Участковый позвонил, чтобы приструнить хулиганку-бабку. Не сразу понял, что у аппарата сама Евдокия Григорьевна. А когда та сообщила, что она и есть та самая Эмина, Федоров принял официальный тон и стал ругаться.
-- Что у вас там творится? Мне на вас заявление поступило.
-- Ничего не знаю, -- ответила старушка, -- неужели Лола до такой подлости дошла? Не могла же она, как свинья последняя...
-- Не горячитесь, мамаша, поберегите здоровье. Как, кстати, насчет настоечки?..
В результате участковый вынес свой вердикт: "считать Л.З.Эмину алчной девкой, инспирировавшей всю эту провокацию", и постановил: "ответить на заявление, что он в этих делах не компетентен право иметь".
А Евдокия Григорьевна сама к Федорову за-шла вечерком в участок, вместе с настойкой принесла еще и бутылку водки, и заявление.
Участковому 652-го отделения г.Москвы
товарищу Федорову
Я, Эмина Евдокия Григорьевна, 1924 года рождения, инвалид второй группы по диабету, участница ВОВ, пенсионерка, прошу тебя, Василич, оградить меня от нападок со стороны моей дочери Лолы. Я являюсь ответственной квартиросъемщицей и за счет меня мы квартплату в два раза меньше плотим. А никакого ее сожителя я на живплощадь не пущу, потому что он мне подозрителен. Он у меня ключи от квартиры Финка своровал, которого убили, а думает я не заметила. А еще я с ним по политическим соображениям несогласная. И нестриженый он, словом, паразит на теле нашего общества. А дочь ему -- как два сапога пара. Дочь в квартире со мною и не живет, и не приезжает, а хочет или со свету меня сжить, или признать полоумной. Она мне угрожала, что наймет рекетиров и меня изобьют. И смерти моей желает. Прошу призвать к порядку.
