Скот Дункан, выключив компьютер и свет, вышел из кабинета. Он быстро добрался до своей спальни и, войдя внутрь, принялся собираться в дорогу. Упаковав чемодан, Скот, не намереваясь дожиться напарника, покинув спальню, отправился к выходу из медицинского здания.
Минуя пост охраны, он заприметил Стэнли, провожающего кого-то из своих родственников. Взглянув в — горизонтально расположенные — широкие окна второго автобуса, еще не отправившегося в путь, Дункан спросил:
— А что, Барни уже уехал?
В ответ смотритель лишь недоуменно пожал плечами.
— Я думал, вы вместе.
— Нет, он ушел раньше меня, а я немного задержался и посчитал, что мы впоследствии встретимся у автобуса.
Стэнли опять пожал плечами и произнес:
— Ну, вы же с ним в Нью-Йорке живете?
— Да.
— Вот в самолете и встретитесь. Не переживай ты за него так, он сам может о себе позаботиться.
— Да я не о нем переживаю, а о нашем с ним проекте. Боюсь, что в случае каких-нибудь казусов, работу передадут другой группе.
— Не дрефь, — буркнул смотритель, слегка похлопав ученого по спине и постепенно удаляясь от Дункана, растворился в глубине широкого коридора медицинского корпуса.
Вторая партия медицинских работников, включая Дункана, повинуясь жесту водителя, поспешно загрузилась в автобус. Каждый устроился, как мог. Кто-то, наклонив спинку сиденья, лежал и читал книгу, спустя несколько минут некоторые уже посапывали, а кто-то просто сидел напротив окна и скучно смотрел на глинистые валуны, мелькающие друг за другом, пока пустынный пейзаж не сменился зеленым настилом и карликовыми пальмами.
Впервые за период совместной работы, Скот и Барни отправились домой порознь. Подобное весьма тревожило Дункана. По непонятной самому Дункану причине, он был уверен, что и в самолете ему не встретить своего неутомимого компаньона.
Откинувшись на сиденье и глядя в потолок, Скот задумался и совершенно не заметил, как заснул. Ранее он никогда не засыпал в автобусе и поэтому, когда водитель разбудил Дункана, тряся его за плечо, Скот почувствовал легкую дезориентацию.
— Сэр, ваш самолет скоро отбывает, — с испанским акцентом произнес Пабло Баррейро.
Именно такое имя было написано на табличке, тыкающейся в глаз Дункану и прикрепленной к форменной ветровке водителя автобуса, закрывающего над ученым распахнутое окно.
Наконец-то покинув душный автобус и пройдя в аэропорту процедуру досмотра, Скот, по пути доставая из кармана билет, отправился к своей посадочной площадке с, казалось бы, уже символической, все той же цифрой восемь.
