Пузырь, или если бы захотелось назвать это чуть более красиво – баллон из силовых полей, пролетая мимо большого дирижабля, чуть толкнул его, но на него никто и внимания не обратил. А зря. Семен юркнул в сторону и вжался в свод за каким-то выступом. В баллоне образовались несколько отверстий, и сжатый воздух вырвался из них с нестерпимым для ушей свистом. Образовавшиеся вихревые потоки разметали большую часть медуз, а вблизи самого баллона температура скачком упала на десятки градусов. Стены расщелины и часть купола вблизи нее покрылись инеем. Вниз посыпались снег и скукожившиеся, потерявшие летучесть дирижаблики. Большинство до пола так и не долетели, их посбивали два клона.
Семен вздохнул с облегчением. Вот теперь повоюем! Получив господство в воздухе, можно начать разбираться с теми, кто наседал на них на земле. А то эта зловредная авиация всю баталию им портила. Зря они сразу все силы против него не бросили, не устоял бы. А так со скрипом душевным и телесным, где наглостью, а где напором, изредка хитростью, разделил действующие в воздухе силы противника на отдельные малочисленные подразделения и уничтожил их по очереди. Так что стало ясно: к врагу постоянно подходит подкрепление, и не составило труда сообразить, что подходит оно всегда с одного направления. Осталось лишь вычислить расположение гнезда, норы или аэродрома. Тут уж кто как хочет, так пусть и называет. Главное, дело сделано.
Ну что там внизу? Выслушав доклады своих двойников, Семка приказал большинству из них заниматься теми задачами, которые перед ними стояли изначально. То есть добивать отдельных уцелевших летунов, охранять личный состав и вести наблюдение. Эх, получить бы подсказку от Барсука, как дальше бой вести! Связь между ними своеобразная. Рядом с лейтенантом Пеховым и другими бойцами находятся несколько клонов, которые все слышат. Не все подряд Семену передают, дабы не отвлекать от боя. Но когда Барсук решает что-то Семке сказать, то его слова транслируются. А вот как вопрос Барсуку задать, Семен не придумал.
– Сообщение для Семена, – услышал он…
Все-таки Виктор Иванович умница. Верно оценивает обстановку, зря не вылезает и точно чувствует, когда необходимо заговорить. Для поддержки духа или чаще чтобы подсказать, как правильно бой продолжать, на что особое внимание обратить. Семка даже крикнул вслух, пусть не было в том ни малейшего смысла:
– Слушаю вас, товарищ лейтенант.
И глаза зажмурил, чтобы лучше слышать. Или чтобы унять смертельную тоску, на него нахлынувшую.
