— Так, так, — раздались голоса.
Я не верил своим ушам. Это выходило за пределы всех инженерных расчетов и сложившегося опыта.
— Конечно, все, что просит бригада, будет сделано, — сказал я.
На следующий день, когда я пришел на место монтажных работ, то увидел, что они идут полным ходом. Нигде и никогда ранее мне не приходилось видеть так страстно, так интенсивно работающих людей. Мне казалось, что действует единый человеческий организм — столь согласованы были движения всех членов бригады. Они работали молча, без слов, каким-то внутренним чутьем, каждый понимал, что ему следует делать. Только время от времени слышался лязг железа по железу, да звон упавшей детали или инструмента, и вслед за этим краткие, но крепкие «технические словечки». Удивительная согласованность.
«Ну, здесь дело пойдет! Оно находится в верных руках, — подумал я. — Теперь надо металл доставать». Основная задача, которую следовало безотлагательно решать, — обеспечить завод листами броневой стали. По телефону я связался с наркомом черной металлургии Иваном Тевадросовичем Тевосяном и, сообщив ему о ситуации на заводе, сказал, что собираюсь сегодня вылететь на Магнитку.
— Распоряжение об обеспечении производства танков броневым листом Магнитогорский завод уже получил, — сказал мне Тевосян. — Они уже начали отливку слитков. Может только задержать прокатка. Бронепрокатный стан только что на завод поступил. Теперь необходимо все силы бросить на монтаж его. Мы направили им в помощь крупных специалистов-проектировщиков из Гипромеза.
— Знаю. Я встретил их в Свердловске. До Челябинска мы вместе летели.
Тевосян попросил меня немедленно сообщить ему, как только я окажусь на Магнитке, как идет подготовка к производству броневой стали, и обещал со своей стороны оказать всю необходимую помощь.
По заводам Урала и Сибири
Магнитогорский завод я знал плохо, но, прибыв туда, встретил немало знакомых инженеров. Некоторых я запомнил еще по студенческим годам, других — по Наркомату черной металлургии. То, что я увидел на Магнитогорском заводе, меня буквально ошеломило. В прокатном цехе у блюминга лежали толстые листы металла.
— Что это за сталь? — спросил я главного инженера, сопровождавшего меня по заводу.
— А это и есть броневая сталь, — спокойно ответил он.
— На каком же стане вы ее прокатали?
— На блюминге. Поставили гладкие валки — и катаем.
— На блю-мин-ге?! — переспросил я. Никто в мире на блюмингах листовую сталь никогда не прокатывал.
