Интенсивно, не теряя времени, мы стали готовиться к выезду в Барнаул. Да и как было не торопиться — на сборы нам дали фактически сутки! У меня в распоряжении был один день — воскресенье, и я решил во что бы то ни стало привезти из Ягодного дочь. Ягодное — в Рязанской области. Не такой уж большой, но и не малый путь. В воскресенье на рассвете я сел рядом с шофером, и мы тронулись в путь.
На всем пути, как только мы выехали из Москвы, нигде не было никаких примет и свидетельств, что идет война. В Рязани тоже мирно, спокойно, только на одной улице я увидел окна, перекрещенные белыми полосками бумаги. Утро было чудесное, небо безоблачное, чистый воздух, напоенный запахами цветов и леса, и тишина — все это никак не вязалось с войной и ее ужасами. А в Москве уже несколько раз объявлялась воздушная тревога. Однажды сирена загудела ночью. Я вернулся очень поздно, только заснул, и вдруг — сигнал! Убежище было под домом. Всей семьей с пятого этажа мы поспешили в подвал.
Спускаться с пятого этажа с детьми и старухой — матерью жены, которой шел семьдесят шестой год, было нелегко. А нас торопили: скорее, скорее. В убежище тесно, трудно повернуться, дышать тяжело. Жена сказала: «Я в эту мышеловку больше не пойду».
И вот теперь я за пределами Москвы, где нет ни тревог, ни нервного напряжения. А может быть, здесь в этих местах война еще и не сказалась на людях? В тот же день я узнал, что это не так.
В Рязани нам объяснили, по каким дорогам следует ехать, чтобы добраться до села Ягодного, где были размещены московские школьники.
— Вот поезжайте по этой дороге, доберетесь до села, — и нам сказали его название, — оно километров сорок будет от Рязани, а там еще раз спросите, как лучше всего добраться до Ягодного. Дороги у нас не бог весть какие, а там, поближе к Ягодному, лучше знают, как проехать. А то так застрянете, что и трактором не вытащишь.
Мы поблагодарили за объяснения и поехали дальше.
Приехав в село, где нам посоветовали еще раз справиться о дороге, мы остановились у избы, возле которой стояли, о чем-то беседуя, два мужика.
Я вышел из машины и спросил, как добраться до Ягодного. Мужики переглянулись.
Затем один из них, долговязый, худой, с редкой черной бородкой, пожевал губами и сказал:
— Что-то и не знаю, где это Ягодное находится. Второй, приземистый крепыш, мотнул как-то по особому головой долговязому, и тот заторопился;
— Ну, я пойду, что ли.
А оставшийся с нами крепыш стал вспоминать:
