-Опять ты про Бога, Верусенька. Ты всегда, с самого детства, когда мы вдвоем, - все про Бога, да про Бога... Бог решает по-своему. Религия - ты сама говорила - это по нашему - соединение. А люди - они - грешные, они предавали Бога, от этого несчастья и случались. Это так, если по простому объяснять. Каждый должен думать и решать, как ему жить. Бог доверяет. Когда работаешь - Бог всегда рядом. А так, нашептывать про себя, да не всегда с поклоном; нагнешься, - спина натружена, как деревянная - не разогнуться. Богу какой интерес смотреть на это? Ну, когда обряд - венчанье, похороны, ты тут не сам себе господин. Да, крестины еще. Скажу, один раз не зря была в церкви, да ты знаешь когда: тебя, малютку, крестили два раза считай, вот тут Бог вмешался во-время. Я до сих молюсь ему за отца твоего. Не могу разъяснить тебе все. Потому что не так как думаешь - говоришь. Не совсем так. И правду говоришь, и правильно, а получается не точно то, что хочешь донести.
-И наши несчастья потому?
-Может, и потому. А может, это и не несчастья?.. Бог знает. Он всегда вовремя оказывается... Границ нет... Библию я продала одному безбожнику. Нехорошо это, но кушать было нечего. Господи, прости меня.
-Ладно, баушка. Я совсем тебя измучила вопросами, прости. Но правда, ведь, что старых и молодых не бывает? Есть миг, в который у каждого есть свое преимущество? Ты большую жизнь прожила. А я живу маленькую. И неизвестно, доживу ли до твоей, большой. Потому и хочу многое понять и узнать и оставить знание для следующих людей. Потому и хочу узнать, как получилось, что после смерти деда ты почти не умерла, а потом вдруг ожила?
-Я тебе расскажу, Верусик. Все хочу рассказать, но жду, что сама спросишь. Знание ведь тоже люди должны хотеть получить. Это действие с двух сторон. Ну, слушай теперь. Помнишь Машукскую Реусиху, напротив жила, наискосок, умерла она после моего Сергея тут же, вскорости. Муж ее похоронил, двое деток осталось. Когда он ехал с кладбища, на колхозной подводе, кроме детишек, сидела молодая пышечка. Детей завез в наш детдом прямо по дороге, а ту, молодуху, напрямик к себе. Помнишь? Все соседи еще косточки веселому вдовцу перемывали. Так вот приснился мне сон тогда, будто пошла я Машку в луг выгонять, иду обратно и все плачу о своем Сергее.
И вдруг навстречу мне спускается с Бештау наша соседка - та самая, что умерла - Реусиха. Обрадовались мы друг другу. Идем, разговариваем, она мне рассказывает, как хорошо она там живет, что уже не болеет, что там красиво и без хлопот... Видишь ли моего? - спрашиваю. Как же, вижу, - говорит. Живет, как все. А меня вспоминает? Ну да, уж и вспоминает. Скажешь тоже! И даже никогда. Это ты, губишь себя, убиваешься, дети у тебя, внуки, сама молодая, посмотри на себя, а ты на тот свет захотела, глупая, к нему. Куда? Он ни разочку даже и не вспомнил про тебя. Посмотри на моего: меня закопал, детей бросил и на той же подводе, на которой гроб отвозил на кладбище новую жену в дом привез. Как товар все равно. Думаешь, если б ты померла, твой Сергей так бы убивался? Не дури, Сергеевна.
