А шуточной песня стала потому, что кроме моего Сережи и дедушки Сергея в нашем доме это имя вечное.
Сергей - дед,
Сергей - сед (дедушка).
Сергей мальчик
Домосед (мой Сереженька),
С ними Ольга Сергеевна (бабушка),
И Евгения Сергеевна (мама),
Ну и Зоя Сергеевна (тетя),
Катерина Сергеевна (бабушкина сестра),
Вся деревня Сергеевна,
И соседка Сергеевна (Анна Сергеевна),
Раз-го-ва-а-ри-ва-ют:
"Ай, да мы ребята,
Ай, да комсомольцы.
Браво, браво, браво молодцы!"
Почему он вставлял ни к селу ни к городу слово "комсомольцы" - загадка. Ироническая. Как все советское у деда.
Такая вот песенка... А вдруг это от нее пошла мечта о "моем сказочном комсомоле?"
А что? Заложилось в подсознание слово. Оттуда я и сочинила понятие "мой комсомол"...
А дальше все шло своим чередом: дома после обеда дедушкино настроение менялось. Он становился грустным, тогда ловил меня, усаживал на левое колено, окольцовывал тяжелой ручищей, как удав крольченка, и через меня брал аккорды, перебирал струны гитары, которая упиралась у него в правое колено. Так аккомпанируя, он напевал мне, а скорее себе самому, обязательную, как молитву, одну и ту же песню на слова Дельвига и музыку Глинки:
Не осенний мелкий дождичек
Брызжет, брызжет сквозь туман:
Слезы горькие льет молодец
На свой бархатный кафтан.
"Полно, брат молодец!
Ты ведь не девица:
Пей, тоска пройдет!
Пей, пей, тоска пройдет!"
Не тоска, друзья-товарищи,
Грусть запала глубоко,
Дни веселые, дни радости
Отлетели далеко"
"Полно, брат молодец!
Ты ведь не девица:
Пей, тоска пройдет!
Пей, пей, тоска пройдет!"
"И как русский любит родину,
Так люблю я вспоминать
Дни веселые, дни радости,
Как пришлось мне горевать"
"Полно, брат молодец!
Ты ведь не девица:
Пей, тоска пройдет!
Пей, пей, тоска пройдет!"
-А где бабушка?
Это я вернулась зимней ночью с работы, с пайкой хлеба. Я привожу его домой для маленького двоюродного брата Игорька, - и мешком картофельных шкорок. Баба Катерина никогда не отвечала сразу. Она молча подхватила мешок, стала сортировать, разбирать шкорки, поставила кастрюлю с водой на плиту.
В доме пусто, неуютно, не могу привыкнуть к этому чужому жилью. Игорек уже спит, жалко, тогда отрежу, пожалуй, капельку хлебца себе. Мальчик живет у нас уже больше года, его туберкулезный отец - в Минводах, подыскивает себе работу и никак не может ее найти. А скорее всего - не хочет.
-Она в госпитале, дежурить ушла. Там заболела Карповна, дочка ее прибегала, помрет, наверно. А ты чего это так мало принесла нынче? И подмерзлую.
