— А что ты вообще здесь делал?
— Думала, думала…
— Да, я понял. Ты думала, это я там надрался в хлам. Это тебя не касается. Это наше с ним дело.
— Ну, — сказал Ллев, — сам виноват, что ты типа как точная копия, на хрен. Я в город приехал кино посмотреть, этот грязный секс-фильм, называется «Послезавтра», а потом зашел выпить в один отель, а там хозяйка решила, что я — это ты, обхохочешься, на хрен, и еще завалился тот пидор со всякой похабщиной на футболке и тоже подумал, что я — это ты. Говорю ж, обхохочешься, на хрен.
— Шандлер?
— Вся футболка в принтах с похабенью. И в общем, он говорит…
Не исключено, что Шандлер переоделся во что-то мирское — впрочем, Ллев мог увидеть похабщину даже в словах святых мистиков. Это вполне в его духе.
— Говорит, давай вместе поедем на яхте еще одного пидараса, типа, он его видеть больше не может, так не может, что аж блевать тянет. В общем, тот еще ржач, я говорю, да-да-да, а сам думаю, надо же, на хрен, как же я не просек, что ты пидор, не похож ты вчера был на пидора, да.
— Так я, по-твоему, пидор?
— Думала, думала, это…
— Сейчас она врубится, на хрен. Сейчас все будет. Так вот, он там все разливался про мое охрененно красивое тело, ну то есть твое, и что он знает, будто я, то есть ты, тоже что-то такое к нему питаю, только, типа, виду не подаю, и все в таком духе. А потом мы пошли выпить в другое место, и я все время как ты разговаривал, всякие умные словечки, и жопа дыбом, и все дела. А он потом разрыдался, сказал, что любит того, другого типа, по-настоящему любит, и меня тоже любит и пусть мы уплывем все втроем, подальше от этого бардака, но кто-то там в кабаке сказал, что никто никуда не уедет, там какой-то закон, запрещающий, на хрен, выезд, потому что кто-то пытался вышибить мозги тому мудаку.
— Меня тошнит, — четко произнесла Катерина.
— Ну так иди в ванную, — сказал я.
Катерина, шатаясь, направилась к двери. Хоть ее и тошнило, она наконец-то сообразила поправить бретельки и убрать голую грудь со всеобщего обозрения (не то чтобы ее кто-то обозревал).
— И мы пошли в этот кабак тут напротив, где, он сказал, заседает его дружок, и да, он там сидел, пьяный вусмерть, а халдей меня спрашивает: «Опять вина?» Только мы не вино пили, а этот их белый ром, в общем, опять обхохочешься, так что я понял, что ты должен быть где-то рядом. А вот эта, которая тут, я-то думал, она вообще левая соска, типа, клиента зовет, с тобой даже не связано, и уж точно никак не сестра, нет-нет-нет, даже мысли такой не попало, на хрен. Зато теперь мне все ясно, ну да, так что я ухожу. Потом обсудим при случае, как нам с тобой забабахать наш потрясающий номер.
