— Ну, да. У нее сегодня День Варенья и она очень любит всех животных…
— Правильно ты сделал! Теперь будет любить не всех, а конкретно одну. Смотреть на нее и думать о тебя! — подлил я масло в огонь.
— У нее, оказывается, аллергия на кошек!
Ой! Отойду-ка я подальше. Что-то жарко стало. Кошка попыталась вырваться из рук, но Рив держал крепко.
— Тихо, Ривальд. Если на нашем счете еще будет поджог основного здания Ступени…
— Я спокоен как никогда! — жар исчез. — У нее аллергия. Вот, даже заклинанием меня выучила. Только действует оно не долго, с полчаса.
— Не понял. Так подарок ей понравился или нет?
— Не знаю я! Она зачихала. Кошка убежала. Заклинанию меня обучила…
— Обучила, значит не обиделась, — рассудил я. Как где-то слева что-то екнуло. Так противно, завистливо.
— А что теперь с кошкой делать?
— Вернуть хозяйке, конечно же!
— Как я верну? У нее же аллергия. Будет потом из-за меня мучиться и чихать!
Вот, блин, забота. Похоже, он всерьез попал. Теперь будет вздыхать на каждое слово: как же она там, а я тут. Был Рив Пламенный, теперь Риф Влюбленный!
— Парень верни кошку на базу, тьфу ты, хозяйке. Припрет, так она в медкорпус сходит, ее подлечат, или передарит твой подарок кому-нибудь менее впечатлительному.
— То есть, как передарит?
— Рив, дружок, ты кого любишь? Кошку или Эмму?
— Эмму.
— Ну какое тебе дело, что она с ней сделает? — теперь кошка смотрела на меня круглыми глазами. — Зато ты с ней еще раз увидишься, так сказать под благовидным предлогом! Не забудь назначить ей свидание, — ляпнул я, честно, не подумав. Лицо Рива вытянулось.
— Я не могу.
— Это еще что за новость?
— Она другая. Ну, понимаешь: д-р-у-г-а-я, — я искренне покачал головой. Что у нее, ноги что ль не оттуда растут? На свидание не может ходить. — Она умная, воспитанная. Отличница, — добавил он сокрушенно. — Может, у нее и парень есть…
Да-а. Не девушка, а одни недостатки. И как он на нее запал?
— А борщ вкусно готовит?
— Ты это к чему? — насупился Рив.
— Если не вкусно, то точно не наш кадр.
— Это еще почему? Если не вкусно, сам сварю.
— Только ты ей об этом не говори, — вопросительный взгляд. Щас! Я ему, что еще должен объяснять, что хаять то, что готовит слабая половина человечества, небезопасно для жизни? (житейская мудрость, объясненная мне в детстве дядей). — А теперь серьезно. — Я даже остановился и заглянул ему в глаза. — Ты готов готовить ей сам, хотя терпеть не можешь это занятие, но тебя смущает наличие у нее ума и оценки на пергаменте! Плюнь и разотри! Тебе что, лучше бы она была набитой дурой?
