Дежурный писарь рядовой Перец катал очередное письмо к себе на Украину, сообщая своей многочисленной родне о небывалом личном героизме и доблести в деле укрепления обороны страны.
Перец! Сигналы были?
Був, один, товарищ лейтенант.
Який же?
Я там записав, — не отрываясь от письма Перец махнул в сторону пульта дежурного. На пульте лежала бумажка, где рукой рядового Перца было выведено следующее:
Ноль часов тридцать пять минут. «Шатер Поляне. Пурпурный туман сорок один».
Это что же за херня такая? — в задумчивости Валерий полез в сейф за инструкцией дежурному по части.
Так, где же это? Так, «гибкая пелена восемьдесят один», «радужный круг сорок четыре», нет, не то, вот здесь, так: «Пурпурный туман сорок один» — контрольный сигнал проверки связи «Шатер-арена-поляна-остров». Дежурному занести сигнал в книгу учета сигналов, в срок- пять минут доложить начальнику штаба, в срок — семь минут доложить в «Шатер» о получении сигнала.
Перец, ты доложил?
Куда?
Да ладно, ты не знаешь.
Чего, не знаю, все я знаю, товарищ лейтенант. Я через десять минут, как оттудова звонили, набрав позывной шатра и сказав, что комбату увсе передали.
Молодец. Перец, я тебе за это разрешаю дрыхнуть на моем диване до пяти, — уже весело сказал Валерий, садясь к пульту дежурного.
Сейчас покурю и пойду в роты головы считать, — решил он и принялся оглядывать стенд оповещения офицеров части по тревоге.
Его фамилия стояла в списке одной из первых. Рядом были Авдеенко, Бубенко, Бойченко, Бухно…
Одни хохлы, мать их тра-ля-лять, — отметил про себя Валерий, — на одно лишь «эр» — вон сколько: Радченко, Руденко, Рудниченко, Рудых- тьфу, пропасть! — Валерий сплюнул на пол и пошел в роты.
Изобразив на лице выражение строгой серьезности, дежурный решительно вошел в казарму пятой роты. Еще с улицы ему были слышны слова модного шлягера, вылетавшие из луженых глоток под азартные аккорды шестиструнных гитар:
Вот, новый поворот.
И мотор ревет…
Что он нам несет
Новый поворот…
Рота, смирно, дежурный на выход! — испуганно заблажил
дневальный у тумбы, ошалело пялясь на неожиданно свалившегося
откуда-то лейтенанта. Правой рукой отдавая честь, а левой
пытаясь спрятать за спину дымящийся окурок сигареты.
И мотор ревет.
Новый поворот…
Голоса в глубине казармы смолкли.
Бардак, вашу мать! — Валерий до предела нахмурил лицо, — кому ты в два часа ночи команду «смирно» подаешь? Спящие воины должны вскочить по твоей идиотской команде с коек, а потом, когда я скажу «вольно», опять попрыгать под одеяла? Так, что-ли? В каком уставе ты это читал. Интересно знать? — наседал Валерий на опешившего дневального, — потом куришь тут, мерзавец!
