Но не скорби, мой друг! Здесь таинство натуры.
В медведе я была, теперь во мне медведь.
Как некогда его, меня люби ты впредь.
Невидима тогда
Была я, а теперь —
Невидим навсегда
Во мне сокрытый зверь.
{15}По сообщению С. М. Соловьева, «Белая Лилия» была написана в Москве и в Пустынке{16} в период от 78 до 80 г. (Впервые эта пьеса была напечатана при жизни автора в художественно-литературном сборнике «На память», изд. Т. И. Гагена, ред. Ф. А. Духовицкого. М., 1893.) Перепечатывалась эта пьеса дважды: во-первых, в третьем томе «Писем Вл. С. Соловьева» под ред. Э. Л. Радлова. СПб., 1911. С. 299–335; во-вторых, в отдельном издании – «Шуточные пьесы». Ред. и пред. С. М. Соловьева. Изд. «Задруга». М., 1922. С. 29–74).
Упомянутая выше английская фраза с обозначением действующего лица именем John (Иоанн) не поддается точному разъяснению. Возможно, что внушающий голос не случайно присвоил себе имя апостола любви, на что намекает также указание на некую Марию. Как известно, Евангельское сказание свидетельствует о духовно-сыновних отношениях Иоанна к Богоматери, заботиться о коей поручено было ему самим Христом на Голгофе (Ев. от Иоанна, гл. 19, ст. 26 и 27).
Упоминаемый в автографе Соллогуб – гр. Федор Львович Соллогуб (1848–1890), племянник автора «Тарантаса», талантливый дилетант, стихотворец и рисовальщик; Вл. С. Соловьев считал его «самым своеобразным и привлекательным из всех людей, каких он только знал» (О гр. Ф. Л. Соллогубе см.: Н. В. Давыдов. Из прошлого, изд. 2-е. М., 1914. С. 278–317. О нем же в монографии С. М. Лукьянова. «О Вл. С. Соловьеве в его молодые годы». Журн. Мин. Нар. Просв. 1911. Июль. С. 75–78.). Понятна психологическая реминисценция Соловьева, понудившая его написать имя гр. Соллогуба рядом с фразами, имеющими связь с темой Софии. Гр. Ф. Л. Соллогуб написал шуточную «мистерию» – «Соловьев в Фиваиде». В Египте, как известно, состоялось третье знаменательное свидание философа-поэта с Бессмертною Возлюбленною. Текст мистерии «Соловьев в Фиваиде» напечатан С. М. Лукьяновым в его материалах к биографии B. C. Соловьева (кн. III, вып. 1. Пг., 1921. С. 283–308).
Прозаическое и слишком земное признание «у меня болит голова» или точное указание на «Румынию» как на место, «навсегда» покинутое загадочной собеседницей, должны внушить мистикам немалое сомнение в чистоте и подлинности того «духовного» источника, откуда звучал голос, внушавший Соловьеву медиумические эти двусмысленные записи.
